Казанский треугольник

Татьяна рано вышла замуж и уже к девятнадцати успела разойтись. Муж оказался совершенно не тем человеком, о котором она мечтала. Они жили на съемной квартире, на улице Х лет Октября, рядом с Вертолетным заводом. Они вынуждены были снимать жилье, потому что Татьяна категорически не могла ужиться с родителями мужа. Сам он работал клепальщиком на Вертолетном и получал неплохо. Это позволяло ей учиться в торговом техникуме на очном отделении.

Окончив техникум, она устроилась в ресторан «Прибой». Поначалу работала рядовым экономистом, но уже через полгода руководство треста заметило ее и назначило на должность директора. После назначения в ее семейной жизни начались раздоры. Татьяна стала приходить домой поздно, часто подшофе. Однажды, когда она в очередной раз вернулась за полночь, муж закатил скандал. Он требовал уволиться с работы и заявлял, что работать в таком режиме замужняя женщина не может. Немного подумав, Татьяна написала заявление о разводе и перебралась на новую квартиру. Через три месяца она была абсолютно свободной.

Через год она уже и не помнила о своем замужестве. Она постоянно меняла мужчин, не влюбляясь, не уважая их, считая всех альфонсами. В большую и чистую любовь Татьяна уже не верила и мечтала найти человека обеспеченного, не претендующего на ее деньги.

В последнее время Татьяна все чаще задумывалась о машине. Она окончила школу вождения на улице Профсоюзной и успешно сдала экзамены в ГАИ. Все складывалось хорошо, единственное, что требовалось, — машина.

* * *

Записавшись на прием в исполком, Татьяна с нетерпением ждала. В назначенный день с утра она пошла в парикмахерскую, сделала укладку и маникюр. Прибыв в исполком, как положено, отметилась у секретаря и присела в приемной.

Очередь двигалась медленно, и уже через полчаса Татьяна почувствовала, что начинает раздражаться. Слева от нее сидел пожилой мужчина с орденами и медалями.

«Наверное, тоже за машиной, — решила Татьяна. — Небось, не себе, сыну-балбесу!»

Мужчина явно волновался. Он то складывал руки, то засовывал их в карманы. Наконец, настала его очередь. Вышел он минут через двадцать. На лице его сияла улыбка — видимо, разговор с Ермишкиным прошел удачно.

Татьяна встала и медленно направилась в кабинет. Она слегка постучала и, дождавшись приглашения, вошла. За большим, накрытым зеленым сукном столом восседал Сергей Иванович Ермишкин. Ей нравился такой тип мужчин — холеных, хорошо одетых, со светскими манерами.

Одного взгляда на него Татьяне было достаточно, чтобы понять, как строить разговор.

— Здравствуйте! — тихо произнесла она грудным, бархатным голосом. — Я не предполагала, что увижу такого импозантного мужчину. Всегда думала, что в исполкоме работают сухари-партийцы, которые еще помнят запах легендарных кожанок. А вы совсем другой!

Она улыбнулась и, видя замешательство Ермишкина, пришла ему на помощь.

— Пригласите женщину присесть? — произнесла она и, не дожидаясь ответа, села за стол.

От такого напора Ермишкин слегка растерялся.

— Вы видите, что я не фронтовик, и у меня нет государственных наград, — начала Татьяна. — Однако это не говорит о том, что если их у меня нет, то я не могу иметь машину. Я, как простой советский человек, имеющий честно заработанные деньги, давно мечтаю о машине. Сергей Иванович! Мне известно, что вы, словно волшебник, из ничего можете сделать машину или, наоборот, навсегда лишить меня моей мечты. Помогите, пожалуйста, я одинокая женщина, и за меня некому похлопотать.

Она посмотрела на него и кокетливо опустила глаза.

Ермишкин впервые столкнулся с подобным просителем. Женщина явно нравилась ему, а ее упоминание об одиночестве не осталось им незамеченным.

Сергей Иванович подавил нерешительность:

— Вы правильно отметили. В настоящее время уже нет людей, готовых бродить в кожанках, а ваше стремление приобрести машину я считаю вполне объяснимым. Мы здесь и работаем для того, чтобы мечту любого человека воплотить в реальность.

Читая заявление, Сергей Иванович, чувствовал ее пристальный взгляд. Он не стал ей отказывать, а просто предложил записаться к нему еще раз через две недели.

Татьяна положила унизанную кольцами руку на стол и томным голосом сказала:

— Сергей Иванович! А что вам мешает решить мой вопрос сегодня, или вы сегодня очень заняты?

Просительница улыбалась завораживающей улыбкой, вводившей чиновника в ступор.

Она играла не по правилам, а Сергею Ивановичу ничего не оставалось, как принять игру.

Видя его нерешительность, Татьяна пригласила его в свой ресторан. И это стало последней каплей — Ермишкин достал из папки ее заявление и в левом углу написал «К рассмотрению», расписался и отложил бумагу в нужную стопку.

Он встал из-за стола, давая понять, что вопрос решен. Татьяна тоже встала, расправила юбку и направилась к двери.

— Знаете, — обернувшись сказала Татьяна, — вы не пожалеете о нашей встрече. Я буду вас ждать сегодня вечером. До встречи!

В кабинете Ермишкина еще долго стоял запах ее французских духов.

****