КаZантип

Виктор присмотрелся к лежащему. Выглядел тот неважно – нога на растяжке, одна рука в гипсе, голова замотана так, что лица почти не видно.

– Балык, ты, что ли? – неуверенно спросил он.

– Я, Витек, я, – тоскливым голосом отозвался Балык. – Что, не узнал?

– У тебя лица не видно, вот я и… – начал Громов.

– Ладно, проехали. Понимаю я все. Видишь, Витек, как мне не поперло. Хрен знает сколько еще здесь проваляюсь.

– Что с тобой случилось-то? – спросил Громов, садясь на краешек койки.

– А как ты думаешь? С байка свалился.

– Расскажешь?

– Жалко, что ли? Слушай.

И Балык рассказал Громову о том, что с ним произошло.

– Ментам, конечно, про то, что соревнование было, не рассказал, – закончил парень. – Сказал, что просто в поворот не вписался. Эх… Знаешь, что самое обидное? То, что я выигрывал! Везет все-таки Крученому! Если бы не авария эта, то я бы его отодвинул!

– А что конкретно с твоим байком случилось? – спросил Громов, нахмурившись.

– Да откуда я знаю! Я помню только, что неожиданно полетел вверх ногами. А очнулся уже здесь, весь в гипсе.

– А где байк сейчас?

– Ребята его к больнице подогнали. А я, как в себя пришел и понял, что к чему, договорился с врачами, чтобы он во дворике около морга постоял.

– Веселенькое место.

– Выбора не было. Мне сказали, что больше некуда поставить.

– Слушай, Балык, а ты не хочешь глянуть на байк? Интересно, что с ним стряслось.

– Хотеть-то хочу, но сам же видишь, мне сейчас не встать. От кровати отрываюсь только, чтобы на процедуры попасть, да и то не сам, меня медсестра возит на каталке.

– Давай я тебя отвезу. Скоро у тебя процедуры?

– Да через час где-то.

– Вот и отлично. Я тебя сейчас на каталку погружу и отвезу во двор, к байку. Посмотрим, что с ним, заодно ты свежим воздухом подышишь. А потом я тебя на процедуры отвезу. Согласен?

– Спрашиваешь! Я тут от скуки загибаюсь, а тут хоть какое развлечение. Да и прав ты – нужно посмотреть, что с байком. Может, я, пока лежу здесь, договорюсь, чтобы его кто-нибудь отремонтировал.

Громов имел в виду не это, но пока озвучивать свои мысли не стал.

Погрузить Балыка на каталку ему помогла медсестра. Сначала она была против прогулки, но Громову удалось убедить ее, что свежий воздух будет больному полезен.

Через десять минут они оказались во дворе, рядом с двухэтажным зданием морга.

– Смотреть страшно, – тихо сказал Балык, глядя на обшарпанную дверь. – Как подумаю, что рано или поздно в таком месте окажусь, жить не хочется.

– А ты не думай, – хмыкнул Громов. – Ясное дело, что все там будем. Но надеюсь, что случится это не скоро.

– Я тоже…

– Ладно, давай лучше смотреть, что с твоим байком.

Громов подкатил каталку к небольшому навесу, под которым стоял мотоцикл, и присел рядом с ним на корточки. Несколько минут внимательно осматривал машину, потом присвистнул.

– Ну ни фига себе! Хотя я и думал что-нибудь такое найти!

– Что там? – спросил Балык, который встать с каталки не мог и в осмотре сам почти не участвовал.

– Тебе какая-то падла тормоз на заднем колесе испортила! Тросик перерезан! Теперь все ясно. Когда ты нажал сразу две рукоятки, затормозило только переднее колесо. Естественно, по всем законам физики мотоцикл и перевернулся через него.

– Ты уверен, что тросик не сам порвался?

– Абсолютно! Он сам в этом месте порваться не может. Эх, жалко, ты встать не можешь, сам бы посмотрел. Ну, потом посмотришь, когда выпишут тебя. Но я тебе совершенно точно говорю – эту аварию какая-то сука нарочно подстроила. И я даже могу тебе сказать, кто это был! Наверняка Крученый!

– Нет, Гром, ты не прав, – покачал головой Балык. – После того, как решили устроить гонку, он к моему байку не подходил. Вообще, я все время рядом с ним был. Это не он, однозначно. Крученый, конечно, козел, но до такого все-таки не опустился.

– Уверен, что он около твоего мотоцикла не крутился?

– Абсолютно.

– Странно. Ему это в первую очередь выгодно.

Они еще немного поговорили о том, кто, кроме Крученого, мог сделать такую гадость, но так ни до чего и не договорились. Балык упорно твердил, что с того момента, когда было решено устроить дуэль, никто к его байку не подходил. Он считал, что тросик все-таки порвался сам. Громову ответить было нечего – его ведь там не было. Но в душе он все равно был уверен, что случайно такие вещи не происходят. У него даже появилось еще одно конкретное подозрение, но говорить о нем вслух он не стал. Без толку – все равно доказательств никаких нет.

Прежде чем уехать, Громов отвез товарища к процедурной, а потом сходил в ближайший киоск и купил ему целую кипу газет и пакет апельсинов. Громову доводилось бывать в больнице, и он знал, как там погано. Поэтому хотел хоть как-то скрасить жизнь товарищу. Но остаться здесь надолго он не мог. Нужно было продолжать преследование Крученого и его людей.

Глава 26