Казацкие байки

Но, узнав в чем дело, она так разъярилась, понове, что, не поверите, — выдернула с корнями большую сосну и переломила её о колено, словно это была не столетняя сосна, а сухой прутик. Потом она вырвала у себя из головы длинный зелёный волос и стала им, как верёвкой, ловить мальчика. Но Леший, которому хотелось поскорей получить назад своё сокровище, стал уговаривать её не трогать этого мальчишку. Он жалит, как оса, а хитёр так, что, чего доброго, выдумает какую-нибудь новую уловку и отнимет глаз и у неё.

Кикимора зарычала, как разъяренная медведица, но не стала спорить. Она швырнула на землю два лука и оба ведра — с золотом и серебром — и побежала обратно — в свою берлогу, перепрыгивая на бегу через ели и сосны.

А Леший стоял перед казачком и протягивали к нему свои узловатые руки.

— Ну, отдавай же! Отдай!…- уговаривал он Петьку.

— Ладно, бери! — сказал мальчик и бросил глаз в подставленные ладони Лешего.

Леший присел, как будто гора выросла перед Петькой, и внимательно посмотрел на него.

— А, случаем, не казака ли Голопупенки ты сынок? — спросил Леший настороженно. — Чтой-то больно ликом схож…

— Ну, да! — гордо сказал Петька. — Я и есть Петька Голопупенко! А то — брат мой Васька.

— Послушай, Петька! — голос Лешего почему-то дрожал. — Я уже как-то давно, когда у меня ещё было два глаза, давал обещание твоему батьке не ходить в этот лес. Ты уж сделай милость: не говори старому Голопупенке, что встретил меня здесь. А все, что ты просил я бы тебе и так дал, назовись ты Голопупенкой.

— Ладно, не скажу батьке! — сказал Петька, изрядно удивленный, что и нечистая сила побаивается его отца.

— Слово казака?! — спросил Леший.

— Слово Петьки Голопупенка! — ответил гордо Петька.

Леший вдруг засмеялся, сотрясая деревья, и, ломая сосны, пошел вслед за лесной хозяйкой. Когда Леший скрылся за увалом, из-за гор выплыло солнце.

Казачата набили мешки золотом и серебром, сколько могли унести, а остальное, что было не под силу, зарыли под сосной. Присев на дорожку, вскинули за плечи новенькие тугие луки и мешки с золотом и серебром и весело зашагали домой.

Сказывают, панове, с тех пор никто никогда не слыхал, чтобы Леший, либо, там Кикимора, бродили в Хортицком лесу и людям шкодили…

Голопупенко и жадный купец

Жил в стародавние времена в Пологах богатый купец по прозвищу [6]Багнюк. Только чем больше грошей он откладывал в сундук, тем скупей становился. Целыми днями только о том и думал, как бы нажиться и бросить в сундук еще горсть монеток.

Однажды купил купец гурт овец и продал его валашскому господарю с большим барышом. Веселый, с тугим гаманком в кармане, возвращался Багнюк домой с базара, развалившись в двуколке и лениво потряхивая вожжами. Да и как было ему не веселиться, когда в гаманке позванивали пятьдесят серебряных талеров?

"На эти гроши я опять куплю овец и продам их за сотню талеров. Куплю новых и опять продам вдвое дороже…" — думал Багнюк, закопылив губу, и так размечтался, что выронил где-то гаманок из кармана широченных штанов червонного сукна.

Только в курене он обнаружил пропажу, и вместе с тугим гаманком, едва не потерял рассудок. Всю ночь он не спал, вздыхал и охал, а утром отправился к атаману Полог и, низко кланяясь, стал просить его:

— О батьку-атаман, заступник несчастных! Сделай доброе дело, прикажи объявить указ: если кто-нибудь найдет гаманок, в коем будет пятьдесят серебряных монет, то нехай принесет к тебе и получит в награду десятую часть.

Пожалел атаман купца и сей же день велел объявить на майдане о потере и об обещанной щедрой награде. А через три дня к атаману пришла бедная казачка и вручила ему гаманок с пятью десятками талеров.

.

— Что ж, Мария! — промолвил атаман. — Твоя честность достойна награды.

И приказал позвать купца Багнюка.

Увидев на атаманском столе свой гаманок, купец высыпал деньги и с жадностью принялся пересчитывать талеры. Их было ровно пятьдесят…

Но как же теперь Багнюку не захотелось расставаться с десятой долей денег!

— Мария! — заорал Багнюк. — Как же тебе не стыдно людей дурить?! Здесь не все деньги! Кроме этих вот пятидесяти я положил в гаманок еще четыре золотых дуката!

Женщина спокойно ответила:

— Слухай же, Багнюк, если бы я хотела присвоить себе твои деньги, я взяла бы весь гаманок и утаила. И не принесла бы его нашему атаману…

На крики Багнюка сбежались казаки, и все поняли, что Мария говорит правду, но купец стоял на своем и продолжал кричать и бранить бедную казачку.

Тут и атамана взяли сомнения, и никак не мог он решить, на чьей стороне правда…

Стоящий в толпе Голопупенко враз смекнул, что жадный купец попросту не хочет платить обещанной награды, и сказал ему:

— А подай-ка мине, будь любезен, пан купец отой гаманок!

Купец растерялся и передал гаманок Голопупенке.

— Так ты, пан Багнюк, утверждаешь, что в твоем кошельке были еще четыре золотых дуката?

— Да, утверджаю! — заорал Багнюк, не чувствуя подвоха.

— Почему же ты не сказал об этом атаману раньше? Или ты хочешь присвоить чужое?

И, возвысив голос, сказал: