Каждая мертвая мечта

— Так я и думала. А ты поразмысли еще о вещах, которые можно продать.

Вуар Сампоре все еще имел такой вид, словно ему не по нраву была сама идея платить наемникам больше.

— У нас есть проблема — восстание, госпожа. Люди не думают о торговле и прибыли.

— Люди — нет. — Эвикиат опередил ее, глядя на аф’гемида Соловьев без притворной робости в глазах: мир денег был его миром. — Но большие купеческие гильдии и торговые компании, банки — это не люди. В Империи существует торговая компания, которой уже триста лет. Триста. Насколько далекоидущие планы нужно иметь, чтобы просуществовать столько времени? Потому, если ты предложишь таким торговым организациями дело с доходом, разложенным на много лет, они откликнутся. Хотя бы для того, чтобы другие не сумели на этом заработать. Жадность сильнее страха. Всегда так было.

Деана обернулась к аф’гемидам. Оба мерили ее внимательными и пристальными взглядами. Словно она вдруг выросла.

— Армия должна быть готова выступить завтра утром. Дорогой вдоль Тос до… — постучала по карте. — Как называется эта река?

Надписи на карте были выполнены на геийве, а Язык Огня все еще оставался для Деаны проблематичен. Эвикиат отреагировал быстрее:

— Олоха, госпожа.

— До того места, где Олоха впадает в Тос. Видите этот город? Новый Нурот. Пятьдесят тысяч душ и порт. Я верно запомнила, Эвикиат?

— Да, госпожа. Верно.

— А этот порт довольно велик, я права?

— Да, госпожа. Он большой. Тос судоходна почти по всей длине, а до Нового Нурота могут пройти даже морские суда. Пересекают озеро Ксес и идут против течения под парусами. Оттуда товар движется купеческими караванами на юг, вдоль Олохи и дальше. Новый Нурот — один из важнейших торговых городов княжества.

Она знала об этом, потому что как Сухи, так и Эвикиат постоянно напоминали ей, что без торговли нет денег, а без денег Коноверин падет, как дом, выстроенный без раствора. Отравитель также был прав, когда говорил, что Тос для Белого Коноверина почти то же самое, что каменные дороги для Меекхана. Они разговаривали и ругались об этом множество раз — на тему того, как быстро перебросить армию, которой они располагали, на другой конец княжества. Наконец Сухи представил ей свой план, а она его приняла и теперь только проинформировала обо всем аф’гемидов.

— Олювер, сколько миль в день могут идти Буйволы?

— Пятнадцать, госпожа. В полном доспехе.

— Имперская пехота делает двадцать четыре, а когда нужно — то и тридцать.

Буйвол улыбнулся с пониманием.

— Ты в этом разбираешься, госпожа.

— Я Певица Памяти моего народа. Мы собираем знание. Обо всем — и о соседях тоже.

— Здесь меекханцы делали бы не больше десяти миль в день. Под нашим солнцем нужно останавливаться до полудня, а отправляться в путь можно только поздним вечером. Каждый Буйвол несет доспех, шлем, щит, копье и меч, а кроме того, все, что нужно, чтобы поставить лагерь, лопату, кирку или топор, плащ, часть палатки, дрова для костра, воду, еду на пять дней, пучок ремней или пятьдесят футов хорошей веревки.

— И котел?

— Только солдаты из специально выбранной десятки. Вместе — это от восьмидесяти до ста двадцати фунтов. Никто не пройдет с таким весом больше пятнадцати миль в день.

— А когда бы они несли половину от этого? Или и того меньше?

Коссе Олювер нахмурился.

— Мы не пойдем на войну без доспехов. Или без палаток и еды.

— И не придется. — Деана глянула на отравителя. — Это твоя идея. Тебе и говорить.

Мужчина скорчил такое лицо, словно она приказала ему съесть живую жабу, но наклонился над картой и ткнул пальцем в озеро.

— Двадцать два когга ждут на озере Ксес и готовы поплыть вверх по реке. Мы готовим их вот уже месяц. Половина загружена, там овес и лошади, еда для людей, корм для слонов, запасные щиты, шлемы, броня и оружие, а еще полмиллиона стрел. Мы обобрали от стрел целый город, хотя благодаря этому все мастера наконечников в Белом Коноверине ежедневно нас благословляют. — В улыбке Сухи не было и унции веселости. — Нынче ночью мы загрузим остальные вещи, дрова, лекарства, палатки, инструменты и машины. И даже святые бритах. Пехота должна маршировать, неся только оружие, воду и… энтузиазм. На четыре корабля войдет также тысяча человек. Они поплывут вперед и будут отвечать за приготовление и обеспечение лагерей для дневного и ночного отдыха. Благодаря этому мы не станем тратить время на их разбивку. Меньше времени на разбивку лагеря — больше времени на марш.

Коссе Олювер кивнул, хотя лицо его все так же ничего не выражало. Деана не знала, он пойман врасплох, удивлен или разъярен. Но все равно не бросился протестовать, что хорошо свидетельствовало о его гибкости.

— Чей это план?