Каждое лето

— Очень приятно, Семана, — Сёма обворожительно улыбнулась своей неповторимой улыбкой, доставшейся ей от мамы.

— Дэймин не профессионал, — продолжил Николас, — он не занимается теннагом, но эта игра ему даётся легко, как видите. Ещё ни один непрофессионал его не обыграл. И то, что я так долго продержался — чудо. Хотя я как раз этой игрой увлекаюсь серьёзно. Тренируюсь в доме спорта, выступаю на соревнованиях… И вот, как видите, всё равно ему проигрываю.

— Пф, — довольно громко возмутилась я, — быть не может. Уверяю тебя, в этом году ты его обязательно обыграешь!

— Ник, отличная партия, — глубокий бархатный голос прозвучал так близко, что от дыхания говорящего волосы в районе моего правого виска зашевелились. Я замерла.

— Да, брось, — ответил Ник и смущённо улыбнулся, — тебя невозможно обыграть!

— Тебе просто не хватает терпения. Будешь внимательнее, и обязательно обыграешь меня в этом году, — ответил Дей, давая понять, что слышал мои слова. — Сыграем?

Я быстро повернулась в сторону Деймина, чтобы понять, к кому он обращается, и практически уткнулась носом в обнажённую мускулистую грудь — Ратсел зачем-то расстегнул молнию на своей толстовке. Нет, здесь, конечно очень жарко. Ну, так надевал бы футболку! Зачем тут голым щеголять? Здесь же дети! Я с трудом заставила свои глаза оторваться от этого зрелища и подняла взгляд к лицу Деймина. Он смотрел на меня.

— Играешь? — парень повторил вопрос, глядя мне в глаза с вызовом.

Вся моя агрессия схлынула со скоростью снежной лавины и оставила после себя лишь пустоту. Полную пустоту. В моей голове не было ни одной мысли. Ратсел говорил со мной. Со мной? Почему вдруг Ратсел говорит со мной? Неужели хочет высмеять из-за утренней ситуации? Но вместо слов и вопросов мой рот просто беззвучно открывался и закрывался. Наверное, я была похожа в этот момент на безмозглую рыбу в аквариуме.

И Деймин молчал. Видимо, ждал от меня хоть какой-то реакции на свои слова. И она последовала… Думаю, ещё никто так не удивлял этого индюка. Честно говоря, я и сама удивилась своему поступку. Это было очень на меня не похоже. Я просто отвернулась и возобновила разговор с Николасом, полностью проигнорировав мистера «накаченная грудь».

— И давно ты занимаешься теннагом? Почему именно им?

Где-то справа от меня хмыкнули.

А Николас переводил растерянный взгляд с моего лица куда-то чуть выше и обратно. Кожей я чувствовала, что Ратсел остался стоять на месте и прожигал своим взглядом мой профиль, да так, что, кажется, ещё минута, и волосы полыхнут огнём.

Неловкую паузу заполнила удивлённая Сёма:

— Привет, — сказала она, обращаясь к Дэймину, — Вия у нас просто плохо слышит…

Я бросила на сестру недовольный взгляд и, тяжело вздохнув, повернулась к продолжающему хранить молчание индюку.

— Не играю, — сказала я, предусмотрительно подняв глаза сразу к лицу Дэймина. Особо легче не стало…

Вот уж не знаю, на что приятнее смотреть: на идеально накаченный торс, выглядывающий из-под расстёгнутой толстовки, или на идеально симметричное лицо, словно вылепленное умелыми руками скульптора. Нет, ну это ж надо, как Великий постарался над этим экземпляром? Мужику неприлично быть таким красивым! В его обществе любая «Мисс» будет чувствовать себя ущербной уродиной.

— Тебя не учили, что вклиниваться в чужие разговоры – нехорошо?

Слева от меня послышался испуганный вздох Семаны.

— А тебя не учили, что грубить взрослым нехорошо? — не остался в долгу Ратсел.

Я скептически приподняла брови, не признавая, что наша разница в возрасте позволяет ему считать себя взрослым по сравнению с нами. Сколько ему? Двадцать два? Двадцать три? Да он всего лет на пять-шесть старше.

И в ответ на мой несогласный с ним взгляд этот индюк сделал то, чего я уж никак не ожидала в сложившейся ситуации. Он широко улыбнулся, ослепляя меня светом своих белых зубов, таких же идеальных, как и весь он. И такая эта улыбка была такая задорная и искренняя, такая мальчуковая, что я не смогла удержаться, и уголки рта сами по себе растянулись. Я попыталась это исправить, поджав губы, но было поздно — Ратсел заметил и мою улыбку, и попытку её скрыть. Он заулыбался ещё шире.

— До встречи, колючка.

И его высочество индюк удалился из помещения, подмигнув мне на прощание. А я смотрела ему вслед и думала, чем же заслужила внимание такой важной персоны. И главное, как так получилось, что моё раздражение буквально за секунду сошло на «нет», постепенно превращаясь в... симпатию?

ГЛАВА 3