Каждому своё 3

– Зая, – Кристина устало вздохнула и произнесла почти беззвучно: – Мне не нужен мой и больше ничей Брилёв. Мне нужен мой и больше ничей Центр! А для этого нужно использовать Брилёва, и использовать ювелирно, с применением интеллекта и половых органов, а не только половых органов.

Она бросила на Ингеборгу встревоженный взгляд:

– Тебе удалось что-нибудь придумать насчет моей проблемы? У меня после смены будет всего час, время уже назначено, и его график встреч распланирован с учетом двухчасового сеанса психологической релаксации. Карен уже дважды спрашивал меня, нужно ли пересматривать график из-за состояния моего здоровья.

– Удалось, – успокоила подругу блондинка. – Через шесть часов у нас будет окно, ляжешь в биорегенератор и выйдешь совершенно здоровой со всем, что тебе нужно. Сейчас мне пора к пациентам, а ты займись инженерным отделом. Мне нужен второй диагност, пусть скажут, смогут они его починить и когда именно?

Инженеры ответили только через четыре часа. Пообещали починить диагност за неделю, сославшись на неимоверную загруженность и отсутствие опыта ремонта медицинской техники, что предполагает некоторое количество ошибок, которые неизбежно будут допущены в процессе ремонта. С ними придется разбираться, это потребует неоднократной переделки работы, то есть дополнительного времени, которого сейчас нет, ну и так далее. Одним словом, цейтнот, в котором сейчас находится инженерная команда, Ингеборга понимала лучше всех. Неделю придется обходиться одним диагностом, это не самый лучший вариант, но не смертельно. В крайнем случае можно применить диагностические функции биорегенератора. БР дает очень точную картину состояния пациента, но это долго и затратно, зачастую такие траты не стоили того даже в мирной жизни, а уж теперь – особенно. Количество медицинских химреагентов на складах медленно, но неуклонно таяло, и взять новую химию было негде. Хранилище Росрезерва, где были складированы подобные запасы, находилось в той части складов, которая попала под ядерный удар, об этом Брилёв говорил еще в первые дни после ее появления в «Подземстрое-1». Начальник Центра возлагал большие надежды на будущую деятельность Экспедиционного Корпуса, но пока новых реагентов взять негде. На эту тему у Ингеборги была одна идея, но ее необходимо обсудить с Порфирьевым, а злюка-капитан слишком сильно занят подготовкой к новой экспедиции.

Кстати, об экспедиции. Ее сроки, как всегда, являлись тайной, но, если инженерная команда взялась починить диагност за неделю, некоторые выводы о дате отправления сделать можно. Получается, что экспедиция покинет бункер через три-пять дней. По уму, нужно поговорить с Порфирьевым до отъезда, но как это сделать… Если после ее прошлой выходки он все еще зол, то не станет даже слушать. Тогда остается попытка поговорить, когда он сам придет в медотсек на детоксикацию. Но вот будет ли в это время возможность для приватного разговора? Сейчас все забито работой столь плотно, что не продохнуть.

– Инга! – В операционную зашла Кристина. – До перерыва еще два часа, но я видела твой график, там есть окно у третьего биорегенератора. Может, я лягу в него сейчас?

– Там нет окна, это я забыла поставить пометку, работы было много, – объяснила блондинка. – Сеанс зарезервирован для Булавки.

– Для чего? – удивилась Соколянская.

– Для охранницы с отравлением и проникающим ранением бедра, – пояснила Ингеборга.

– Разве она не может подождать? – Кристина недовольно нахмурилась. – С ней же ничего смертельного не случилось. Отправим практикантку, пусть промоет ей желудок и сменит повязку!

– Другого времени у меня нет, – Ингеборга коротко отмахнулась, не отвлекаясь от мониторов ИИ биорегенераторов, выводящих сообщения о готовности к приему очередных пациентов. – Приглашай двоих пациентов и готовься лечь на процедуру через два часа.

Кристина не стала спорить и скрылась за дверью. Через несколько секунд в операционную вошли двое вернувшихся с поверхности рабочих, Ингеборга уложила их на детоксикацию и направилась в стационар. Булавка лежала на самой ближней кровати, бледная больше от страха, чем от кровопотери, и охраняющая выход из стационара «снежинка» сидела рядом с ней, держа ее за руку. Обе девушки одновременно обернулись на звук открывающейся двери, и паника в глазах Булавки усилилась.

– Доставьте пациентку в операционную! – велела Ингеборга. – И не забудьте, что ей нельзя наступать на поврежденную ногу.

Охранница вышла в эфир на частоте «снежинок» и вызвала подмогу. Из приемного покоя явились еще три «снежинки», Булавку раздели и отвезли в операционную.

– Сюда! – Ингеборга указала на свободное ложе биорегенератора и дождалась, пока охранницы уложат на него больную сослуживицу. – Вы свободны, спасибо.