Каждому своё 4

Первые неразборчивые сигналы в эфире узел связи засек пять месяцев назад. Заметили случайно, во время планового техобслуживания аппаратуры. После того как Центр полностью изолировался от внешней среды, дальняя связь не использовалась за ненадобностью, и соответствующее оборудование находилось в спящем режиме. Раз в месяц его запускали для профилактических тестов, проводили стандартное прослушивание эфира и вновь переводили в спящий режим. Занимались этим люди Брилёва, имеющие призрачную квалификацию, и неудивительно, что сигнал МКС был замечен исключительно благодаря счастливому совпадению: очередная профилактика проводилась во время связи Орбиты с одним из китайских бункеров. Дежурный по узлу связи доложил о странных сигналах Брилёву, тот поднял на ноги мегамозги, и те занялись узлом связи вплотную.

Сам Антон к тому времени уже не являлся заместителем Порфирьева, потому что Экспедиционный Корпус расформировали, и продолжал исполнять обязанности начальника ангара. Потому что возиться с этим никто из военной хунты не желал. Но Антон не жаловался, во‑первых, потому что давно привык, во‑вторых, потому что начавшаяся в его жизни новая страница несла больше позитива, чем предыдущая. Расставшись с Диларой, он смог по-настоящему ощутить всю свою индивидуальность и ценность. Переехал жить в люкс, начал питаться в фешенебельном ресторане ежедневно, а не только по праздникам а-ля «у жены сегодня хорошее настроение» и на второй уровень спускался исключительно ради посещения медотсека.

Работ в ангаре было выше крыши, Порфирьеву принимать антирад было запрещено навсегда, все поручили Овечкину и его положение в Центре повысилось. Конечно, пришлось гробить здоровье с этим идиотским антирадом, но ангар не экспедиция, медотсек всегда рядом, и об интоксикациях можно забыть. Зато его работа по достоинству оценивалась всеми. Женщины бросали на него многозначительные взгляды, сотрудники Центра уважали, даже военная хунта перестала демонстрировать презрение. За исключением Абрека, который презирает почти всех, и это не лечится.

Сие Антон воспринимал, как неприятную данность, остальное больше радовало, чем огорчало. Он сошелся с Наилей и Викторией, обе они, как ожидалось, оказались очень милыми и комфортными девушками, весьма раскрепощенными в пикантных моментах, и Антон хоть вспомнил, что такое половая жизнь, и что он вообще-то мужчина, а не только источник дохода для ушлой деспотичной бабы. Если бы не частый прием антирада, расстраиваться было бы не от чего. Но работы по утеплению ангара требовали постоянного участия, и выходить на поверхность приходилось довольно часто, хоть и ненадолго.

После того как во время последней экспедиции Центр лишился почти всей техники, свободной площади в ангаре стало больше. Основную ее часть заняли штабеля с листовым металлом и развернутый токарно-фрезерный комплекс, остальное пространство сузили в целях создания в ангаре безопасной микросферы. Смещения подземных грунтов не прекращались, водные скважины регулярно раздавливало с частотой пару раз в неделю, и буровая установка не прекращала работу. Она уже дважды ломалась из-за износа основных узлов, но благодаря токарно-фрезерному комплексу вышедшие из строя детали заменялись аналогами. Пусть не столь долговечными, зато исправно функционирующими. В процессе бурения новых скважин оттуда извлекался грунт, которому мегамозги нашли применение.

Грунтом было решено отсыпать стены ангара изнутри, по два метра с каждой стороны. Это серьезно сузило ширину, зато позволило многократно снизить уровень радиации. Реализовывать идею поручили Овечкину, и он блестяще справился с поставленной задачей. Из остатков стеллажей и контейнеров Росрезерва Антон собрал двойные стены параллельно основным, между ними засыпали грунт, и это послужило не только защитой от радиации, но и дополнительной опорой крыше, которую он тоже усилил изнутри. При этом данное инженерное решение оценили даже мегамозги. Оно было настолько профессиональным, что найти изъян им не удалось. Так-то! Антон бился над всем этим несколько месяцев, но в итоге достиг впечатляющего результата: в ангаре стало можно находиться без антирада, а температуру удавалось держать на уровне семи градусов выше ноля!

К сожалению, большего в условиях отсутствия высокотехнологичных механизмов и материалов оказалось не сделать. Крыша фонила, хотя ее после усиления залили дополнительным слоем льда, и ворота, ведущие на улицу, закапывать не стали. Если все это заледенеет, потом могут возникнуть проблемы, строительной техники-то больше нет. Поэтому ворота подперли изнутри передвижной АЭС, все равно реактор весит двадцать тонн, и такую махину не сдвинет никаким ураганом. На корпусе АЭС смонтировали постоянно действующие тепловые завесы, створы ворот утеплили, как смогли, в общем, в скафандре высшей защиты в ангаре теперь вполне можно работать.