Каждый день самоубийство

Снег перестал, потеплело, и теперь шел дождь, частый и стремительный. Демин представил себе, как несутся в темноте, в мокрой весенней темноте пустые вагоны электрички с рядами светящихся окон, несутся, как бы раздвигая струи дождя, и грохочут на стыках колеса, и загнанно кричит перед переездами сирена головного вагона. Представил, как затихает металлический грохот и наступает тишина. Такая полная сосредоточенная тишина, что слышен шелест капель в мокрых ветвях елей...

На своей платформе он сошел один и, не торопясь, направился к дому. Автобусы уже не ходили, прохожих он тоже не увидел. Издали Демин с огорчением отметил, что окна его квартиры погашены – значит, не дождались, легли спать.

Он бесшумно открыл дверь, разделся в тесной прихожей, повесил плащ в сторонке, чтобы не намокла одежда на вешалке. А когда, выпив пакет молока, уже шел в спальню, нечаянно наткнулся в темноте на стул и разбудил жену.

– А, это ты, – пробормотала она сонно. – Пельмени в холодильнике. И посади Анку на горшок, а то будет горе и беда...

– Посажу... Не привыкать.