Каждый десятый

— Милосердной сестрицей? — уважительно спросил дед Алеха.

— Да, вроде. Пока помощницей… Это для меня дело знакомое.

— Яка ж вы у нас красавица, — грустно сказал Степан Байда. Даже Мизинчик, несмотря на горе и боль, подтвердил:

— Ну чисто жар-птица.

В палатку вошел врач в забрызганном кровью халате, сразу закричал на посетителей:

— А ну, вон отсюда! Посторонние вон!

Святополк, Степан и Алеха пошли к выходу. Но на прощанье каждый успел дотронуться до вцепившейся в край одеяла руки Мизинчика. Дед Алеха сказал за всех:

— Хоша Сибирь большая, а сердечко чует: встренемся еще.

Они вышли, а Саня осталась. Она поправила Мизинчику подушку, потом присела на краешек койки.

— Еля! Я сама попросилась, чтобы здесь остаться.

— Ты же воевать хотела, — напомнил Мизинчик слабым голосом.

— А теперь не хочу. Я хочу с тобой вместе… И сейчас, и всегда.

Мизинчик поглядел на нее с удивлением.

— Не понимаешь? Какой ты! Ну совсем ничего не видишь… Я же тебя люблю. Хочешь, я пойду за тебя замуж?

Девушка говорила весело, как о деле простом и легком, по смотрела на Мизинчика испуганными, ждущими глазами. Помолчав, Елька невесело спросил:

— Пожалела?

— При чем тут пожалела? — Саня даже обиделась. — Я давно тебя люблю, почти что с самого начала! А ты и не смотрел в мою сторону… Знаешь, как обидно было?

— Так ведь смотреть было не на что, — неуверенно улыбнулся наконец Мизинчик. — А теперь смотрю. И вижу… Только куда мне жениться? Я на деревяшке и до церкви-то не дошкандыбаю.

Девушка обрадовалась, засмеялась тихонько.

— Какая еще церковь? Ты же партийный… У нас будет гражданский брак.

Она прижалась лицом к его ладони, лежащей поверх одеяла, потом поцеловала эту большую, беспомощную теперь руку.

— Ты что? Ты что? — испугался Елька. — Так никто не делает,

— А я буду.

«Мерседес-бенц» начдива стоял неподалеку от лазарета. Начдив специально вышел из автомобиля, чтобы поговорить с тремя героями вчерашней переправы.

— Не знаю уж, как вам это удалось, но молодцы! — говорил он громко, так, что слышали все кругом. — Настоящие красные орлы! Всем вам объявлю благодарность в приказе.

— Товарищ начдив! — начал Святополк. — Кто по-настоящему орел, так это Мизинчик… то есть, Коромыслов Елисей. Он…

А дед Алеха тем временем отделился от них, чтобы потолковать с одетым в черную кожу военным, который сидел в машине начдива.

— Товарищ комиссар! Чикин мое фамилие, Чикин Алеха. Я есть заместитель нашего командира. По военной части… Прошу записать куда следовает, что я…

— Да я не комиссар, шофер я, — перебил военный в коже. — Тебе, товарищ Чикин, надо к адъютанту. Вон он в красных галифе. Воду пьет.

И дед Алеха побежал к адъютанту.

Попрощавшись за руку со Святополком и Степаном, начдив двинулся было к машине, но остановился:

— А вы в какой были части, товарищи?

— Сводный Тобольский полк, товарищ начдив, — ответил Святополк. Начдив одобрительно кивнул.

— У вас там все такие герои?

— Та ни, — улыбнулся Степан Банда. — Каждый десятый.

Из палатки выбежала Саня в накинутой поверх платья шинели.

— Вы здесь? — обрадовалась она. — Я уж думала, все ушли… Давайте прощаться!

Она обняла Степана, за руку попрощалась с дедом Алехой, а Святополка взяла под руку и отвела в сторону.

— Мы с Мизинчиком решили пожениться, — чуть виновато сообщила Саня. Святополк поднял брови, помолчал, потом сказал серьезно:

— Вот вы и совершили свой подвиг.

— Никакой не подвиг. Я его люблю.

— Вы — его? Но вы же мне рисовали совсем другой портрет.

— Почему другой? Еля очень умный и очень добрый.

— Умный? Допускаю, — пожал плечами Святополк. — Смелый, решительный — это да. Но добрый?!..

— Да, добрый! Вы не понимаете, а я понимаю, потому что люблю!..

Где-то рядом закричали:

— Третья рота, стройся!..

Святополк обнял Саню, посмотрел ей в глаза, но не поцеловал, а только провел рукой по щеке, словно запоминал.

— Пийдемо, Святополк! — позвал Степан. — Санечку, до побачення!.. Диду! Алеха! Вам уши заложило? Пийдемо!

— А я тута остаюся, при дивизии, — объявил дед Алеха, очень довольный. — Адъютант меня в разведку произвел!

— Ну, счастливо! — сказал Святополк уже на ходу. Он и Степан пошли в одну сторону, Алеха — в другую, а Саня, немного постояв, снова вернулась в палатку к Мизинчику.