Каждый охотник (сборник)

– Ну? – Колян уже вычеканивал возле подъезда мяч. – Пойдем, постучим?

Олежек почесал нос и подумал, что идти ему некуда. Куда бы он ни пошел, все равно придется возвращаться в двенадцатиметровую комнатушку к родной несчастной мамке, к Розочке и ее сыну Сереге, к одноглазому Димке и Ваське с пустыми глазами, и что прогуляй он хоть половину учебного года, ничего в его жизни не изменится.

– Ну? – нетерпеливо повторил Колян и ловко поймал мяч плечом и щекой. – Идешь или нет?

– Нет, – отчего-то закашлялся Олежек и неопределенно махнул головой в сторону. – Я… я к мамке.

– Ну, ты смотри, если что, – недовольно протянул Колян и крикнул Олежеку уже в спину, – я все одно ребят соберу, хоть по воротам постучим.

Он шел зажмурившись. Через полуприкрытые глаза мелькали только тени людей, но даже теней было достаточно, чтобы почувствовать десятки будущих смертей, разглядеть червоточинки и прорехи в телах, которые если уже не стали болезнями, то рано или поздно станут ими. «Они все умрут, – шептал Олежек и, ловя плечами нервную дрожь, повторял это уже как заклинание, – они все умрут! И я умру, только не знаю, когда!»

Не знаю, когда.

Внезапно он остановился.

Он шел к мамке.

Что он увидит, когда поднимется на второй столовский этаж и вызовет из мясного цеха мамку? То же самое?

Олежек открыл глаза. По тротуару брела женщина с детской коляской. Она что-то напевала вполголоса и улыбалась. Ребенок был у нее первым, но она родит еще двух, воспитает почти десяток внуков и успеет понянчиться с правнуками, пока…

– Алле!

Сзади стояла запыхавшаяся Светка. Она смотрела на Олежека хмуро и острый кулачек, которым только что заехала ему между лопаток, не опускала, держала его перед грудью, словно одноклассник должен был немедленно дать ей сдачи.

– Неправильно кулак держишь, – принялся объяснять девчонке Димкину науку Олежек. – Зачем указательный выставила? Вместе держи пальцы. Ровно. Не прячь большой палец в кулак, держи его снаружи. Да не выставляй! Будешь так бить – сама покалечишься. Вот. Ударять нужно костяшками указательного и среднего пальцев. Вот этим местом. Кулак сильно не стискивай, расслабься. Отведи локоть назад, держи кулак пальцами вверх. Бьешь ровно вперед, поворачиваешь кулак пальцами вниз, вкручиваешь его и напрягаешь уже при контакте. Поняла? Ну-ка… Уй… Неплохо… для первого раза…

Он напряг пресс или что там у него было вместо пресса, но Светка попала в солнечное сплетение и Олежек тут же присел на бордюр. Светка скукожилась рядом, подула на ушибленные пальцы, покосилась на перекошенное лицо приятеля, буркнула в сторону:

– Сам дурак.

Помолчала и добавила:

– Я все Ваське рассказала. Он на детской сидит с Коляном, мяч хотят погонять, только команды нет. Васька, оказывается, не помнил ничего. Теперь злой на тебя. Сказал, что кулак о твою рожу разбить давно уже собирался, а удовольствия никакого не получил. И еще Колян ему сказал, что ты хвастаешь, что подрался с кем-то в заречном микрорайоне.

– Мне все равно, – выдохнул, наконец, Олежек.

– Что на тебя нашло? – спросила Светка.

– Не знаю, – пожал плечами Олежек, посмотрел на ровненькие Светкины коленки, расправил плечи. – Чтобы ты сделала, если бы видела каждого человека насквозь? Ну, к примеру, его прошлое и будущее, чем заболеет, во что вляпается, когда умрет?

– Ничего, – выпятила губу Светка и почесала конопатый нос крашеным ногтем. – Ну, пошла бы в милицию, преступников ловить, или врачом – чтобы лечить. Это ж самое главное – видеть человека насквозь. Мамка, когда с дежурства приходит, всегда говорит, что лечить легко, знать бы, что лечить, да вовремя начать. А то у человека спина болит, а у него на самом деле, может быть, сердце разваливается. Только это все потом, а пока лучше никому ничего не говорить. А то в дурку отправят. Хотя можно шпионов ловить.

– Ага, – кисло согласился Олежек.

– Только так не бывает, – снова стиснула кулачок Светка и выкинула его перед собой.

– Ага, – опять согласился Олежек и увидел соседского Серегу, который тащил под мышкой старый радиоприемник. Сопьется, сойдет с ума, сдохнет в пятьдесят лет в той самой дурке с отнявшимися ногами.

– Чего ты сказал? – не поняла Светка.