Каждый сам за себя

Макс бессмысленно пялился в неопределённом направлении и совершенно не слушал собеседницу. Мальвина была красавицей. В общепринятом смысле этого слова. И была чем-то похожа на его жену. Роскошная, яркая, дорогая внешность. Привычки так же были дорогими. Впрочем, потраченных денег она стоила. Молоденькая сучка из администрации области. Вопросом, кто из бывших любовников протолкнул её на должность, Макс даже не заморачивался. Лично с него за три месяца «тесного» общения она стрясла сумму, соизмеримую с апартаментами в центре, новенький кроссовер и, да… за минет прямо в лифте администрации получила комплект украшений с сапфирами. Минет она отрабатывала хорошо. В тот раз наверняка лишилась клока волос и неделю лечила горло: он сорвался.

Пожалуй, именно с того момента Макс начал тихо ненавидеть самого себя. Дело было в Кире. Дело было в том, что она оказалась необыкновенно хороша для него. Он же, как крот, пытался утащить её в свою нору. Чтобы светила ему одному.

Подобная мысль прочно засела в голове уже давно. Он вынашивал ещё не месяц и не два. Вот только очнулся поздно: Кира смотрела на него влюблёнными глазами и не думала ничего менять. Нужно было принять по-настоящему мужское решение и оборвать эту связь раз и навсегда, а он отчего-то не мог. Медлил. Может быть потому, что её желание «сохранить» было в разы сильнее его жалкого «разрушить». И вот тогда появилась Мальвина. Идеальное оружие для разрушения.

Так странно… ведь Кира была не из тех, кто молчит. Она всё поняла ещё вначале. Да он и скрыть-то не пытался… Явился под утро и нагло посмотрел в её глаза. Но Кира промолчала… Она промолчала! Она не пожелала замечать очевидного, тем самым затягивая удавку на его шее! И вот тогда начался ад.

Макс не мог просто взять и выставить её, не мог выгнать. Объясниться, увы, тоже не мог. Не существует ещё таких слов. Что бы он ей сказал?.. «Ты идеальная, необыкновенная, самая лучшая и я тебя не достоин!» Так?.. Блеск! «Ты слишком хороша для меня, поэтому надо расстаться» – ещё лучше! Нет… Женщины любят идти на жертвы. Иногда складывается такое чувство, что они для этого и созданы. И подобный жест стал бы лучше любых признаний. Какой ещё идиот готов пожертвовать собственным счастьем, комфортом, чтобы защитить одну маленькую и глупую девчонку?.. Не-ет… Только разочарование раз и навсегда могло бы отвернуть её. Но Макс, видно, где-то конкретно так нагрешил, потому что разочаровываться Кира не торопилась. Она терпела, стиснув зубы. Его маленькая и нежная девочка. Она держалась, как боец! И улыбалась ему тогда, когда следовало плюнуть в морду и уйти! А он пусть бы выл от тоски и одиночества.

Так, он и выл. Видел, как ей плохо, как тошно… и выл. Но не смел этого показать! Ожидаемым результатом стали частые скандалы. Кира злилась за измены и неуважение, он – за то, что та никак не поймёт, для чего делаются эти показательные выступления. Но чем дальше заходила ссора, тем сильнее хотелось её прекратить. И дело не только в том, что Кира умудрялась заводить его даже в гневе. Точно фурия она носилась по дому, безжалостно швыряя в него предметами, подушками, посудой. И вызывала желание. Мощное, неподдельное. Такое желание, которому нельзя противостоять. Всё оказалось куда сложнее. Так выходило, что делать ей больно – всё равно, что ударить. Макс ещё помнил то страшное чувство беспомощности, когда посмел отказаться от неё. Но сейчас было хуже. Сейчас было больнее. Сейчас он предавал. Нагло, откровенно, напоказ.

«Любишь – отпусти» – дурацкое выражение вдруг приобрело иной, какой-то особый, высокий, сакральный смысл! Он не мог дать ей то, чего Кира достойна. Физически не мог! Что было в его жизни? Что он мог предложить? Деньги, грязь, продажная любовь… Да и на одной заботе далеко не уедешь. Кира же, будто назло, требовала от него невозможного. Она хотела замуж. Хотела семьи и детей. И на нормальные, на естественные желания каждой женщины… впрочем, на каждую ему плевать, были важны желания одной единственной! Так вот он был вынужден отвечать на эти желания очередной порцией дерьма. К сожалению, партия была разыграна без учёта предельных возможностей участников.

Однажды он встретил Лазаря. В каком-то клубе… сейчас толком и не припомнить. Дэн тогда долго смотрел на них с Мальвиной, долго примерялся, а потом подошёл. Макс на его взгляд ответил, будто на вызов.

– Ну что ты, друг? – развеселился тогда Денис. – Вижу, вкусил греховной страсти?

Макс отослал Мальвину потанцевать и раскинулся на низком диване, не желая показать собственную уязвимость.

– Завидуешь?

– Да тебе сейчас сам чёрт не позавидует, Макс! Ты что творишь?

– А ты скалишься… Знал, что так будет, да?

– Честно? – озадачился вопросом Лазарь и рассмеялся. – Знал. – с готовностью кивнул он. – С Кирой всё по-настоящему, оттого ты, я… и подобные нам… удержаться рядом не смогут. Потому что ничего настоящего в нас нет. Так… пшик! И если хоть что-то человеческое осталось внутри, то удаётся это признать и мирно отойти в сторону.

– Ты поэтому её отпустил, да?