Каждый сам за себя

Проснувшись с рассветом, Кира выпуталась из цепких объятий и подобрала ноги, пытаясь сосредоточиться на собственных мыслях. Единственной чёткой была только одна из них: она умудрилась вляпаться крайне неудачно. И мало того, что сама млела и мгновенно тупела в присутствии Максима, так ещё и он… Он точно с такой же лёгкостью отказывался от принятой манеры поведения. И дело было не в том, что Макс классный любовник. Он переключался. А то и вовсе отключал мозг. Иначе его улыбки, его слова… увлечённые, пошлые… расценить было просто невозможно. А сейчас он ещё и спал рядом с ней. Лохматый, помятый, горячий. И оттого казался каким-то настоящим, что ли… Прежде, в привычном образе делового человека, с запертыми на замок эмоциями, он больше напоминал машину. Улыбки казались неестественными, словно приклеенными к лицу. Каждое слово как провокация, как вызов проявить себя настоящую. Сейчас он на всё это наплевал. Наслаждался, дарил удовольствие и получал его. И было страшно ждать момента, когда всё это изменится, когда вернётся на исходную.

Макс сонно зашевелился, провёл рукой по месту, где Кира оставалась ночью, и ту же проснулся, подорвался. Обнаружив её совсем рядом, он заметно расслабился, проморгался, принялся тереть глаза пальцами одной руки. Лавров недовольно взглянул на Киру, а потом подался вперёд и сгрёб её, снова подминая под себя. В ответ на то, как она завозилась, прижался к её попке пахом с внушительным возбуждением, недвусмысленно потёрся. Но как только она притихла, Макс насмешливо хмыкнул в её плечо, коснулся этого места губами. Ладонь широким уверенным жестом прошлась по животу.

– Какого чёрта на тебе эта тряпка? – буркнул он Кире в шею, пытаясь выпутать её из тонкого покрывала, пытаясь добраться до кожи, до тепла, до самой души.

– Надо же, ты даже не делаешь вид, что это была случайность… – прошептала она, понимая, что скрыть обиду в голосе не выходит.

– Признаю: вчерашнее утро оказалось провальным. – вымученно простонал Макс, вовсю орудуя пальцами на её груди. – Это была неудачная попытка отстоять своё лидерство. Впредь я буду хорошим, обещаю. – говорил он голосом, переполненным нектаром. Увещевал и умасливал, дурманил влажными прикосновениями языка к коже шеи, умелыми руками, что творили непотребства, всё же пробравшись под плотную ткань.

Кира откинула голову на мужское плечо и сладостно застонала.

– Сдаёшься? – довольно зарокотал Макс, но при этом никоим образом не продемонстрировал собственное положение победителя. Партнёр. Сейчас он был именно партнёром. Заботливым и ласковым.

Игривый настрой схлынул, как только в дверь постучали. Сказать к слову, не дожидаясь ответа, «Череп» ещё и заглянул. Макс изменился в одно мгновение. Кира не видела его лица, но почувствовала то, как напряглись мышцы в теле, то, как с него схлынула сонная нега. Набросив на неё край покрывала, Макс поднялся. Совершенно не стесняясь своей наготы, прошёл через всю комнату к другу. Переговаривались они неслышно. Умудряясь даже дышать через раз, Кира так и не смогла уловить ни одного чёткого слова. Дверь захлопнулась, по слуху резанула какая-то жуткая тишина, а она так и не решилась убедиться в том, что осталась в комнате одна. И правильно сделала. Потому что когда Макс всё же проявил себя, от мужчины, что проснулся с ней в одной постели, ничего не осталось. Грубое похотливое животное.

Приблизившись к кровати, он дёрнул Киру на себя за ноги, попутно разведя их в стороны. Он злился, а арктический холод в глазах сковал сознание хлеще любых угроз. Навалившись всем весом, Макс резко вошёл в неё. Кира вскрикнула, но вовсе не от удовольствия. Правда, возразить не посмела. Было сейчас в нём что-то такое… опасное и устрашающее. Макс грубо вколачивался в неё, будто за что-то наказывая. Жёстко толкался и проникал до упора. Но вопрос и непонимание в глазах напротив, приводило в бешенство, поэтому, отстранившись, он подхватил Киру и бросил на кровать лицом вниз. Впившись пальцами в талию, потянул на себя, выставляя в неудобную, но такую соблазнительную позу.

Она не боялась его такого. Возможно потому, что так и не сумела поверить в сказку про «хорошего парня», не прониклась сухими обещаниями. И когда всё закончилось, Кира не отказала себе в удовольствии всё же осмелиться и выписать Максу пощёчину. Звонкую и увесистую. Дожидаться, пока он придёт в себя, не рискнула, торопливо направилась в ванную. Тут же включила воду, чтобы избежать возможности услышать его голос. И плевать, что он станет делать: грозить или смеяться.

Кира посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась: так она не выглядела никогда. Взбитые в подушках волосы, широко распахнутые, будто удивлённые глаза, искусанные губы и до неприличия яркий румянец на щеках. Нервно усмехнувшись, она успела заключить, что на жертву не похожа. Скорее, на удовлетворённую женщину. Такую многие мечтают приобрести в качестве любовницы, ведь нет никого желаннее, чем чужая возлюбленная. Кира с силой сжала бортики тумбы под умывальником, закусила и без того воспалённые губы и обернулась на закрытую дверь ванной.