Каждый твой вздох

— Давай не будем об этом говорить, — прошептал он. Кейт медленно повернулась в нему. Он не захотел ответить на вопрос, о котором она сама пожалела. Потому что не хотела знать, какие части женского тела он предпочитает. Потому что хотела думать, что он предпочитает ее всю. Целиком.

— Хороший ответ, — кивнула она, улыбаясь.

— Я тоже так подумал.

* * *

Казино, куда он повез ее, было в голландском секторе: большой закрытый клуб, члены которого говорили едва не на всех языках мира, а ставки были крайне высоки. По пути туда Митчел отозвался о казино как об имеющем «привкус Европы», что по мнению Кейт, ассоциировалось с элегантной, утонченной и в то же время приглушенно-неброской атмосферой, идеально подходившей Митчелу. Сегодня он в безупречно сшитом сером костюме, темно-серой сорочке и светло-сером галстуке олицетворял изысканную простоту и спокойную самоуверенность.

Это казино напоминало американские только тем, что там и здесь велись вполне легальные азартные игры. Честно говоря, подобные казино она видела только в фильмах, снимавшихся во всемирно известных местах вроде Монако.

Стараясь сделать вид, что посещение подобных заведений для нее — дело привычное, не говоря уже о пребывании в обществе собравшихся здесь людей, Кейт с деланным равнодушием рассматривала столы, за которыми играли в рулетку и баккара богатые мужчины, перед которыми возвышались стопки фишек, и ухоженные, сверкающие драгоценностями женщины.

— Что-то ищешь? — поинтересовался Митчел.

— Да, — кивнула Кейт, бросая на него смеющийся взгляд, — Джеймса Бонда.

— Сегодня придется довольствоваться мной.

— Значит, потерплю, — не колеблясь ответила она. Митчел только головой покачал.

— Собственно говоря, я хотел узнать, какую игру ты предпочитаешь, — пояснил он, подавляя ребяческий порыв обнять ее и прижать к себе.

— Любую, в которую могу выиграть.

— В таком случае нам лучше немедленно уйти, — пошутил он.

— Нет, по правде говоря, мне очень везет в карты. Впрочем, игральные автоматы тоже меня любят. И кости ко мне благосклонны.

— А как насчет удачи в блэкджек[3]?

— Когда как.

Они нашли два свободных места за столом, где играли в блэкджек, и хотя Кейт в душе дрогнула при виде минимальных ставок в сто долларов, все же, перед тем как сесть, открыла сумочку и решительно вынула пять стодолларовых дорожных чеков.

— Сначала мне нужно их обналичить.

— Я намеревался спонсировать тебя, иначе просто не привел бы сюда.

— Я не могу играть на твои деньги. Отец всегда внушал мне, что леди либо всегда играет на свои деньги, либо не играет вообще.

— У твоего отца были весьма свежие представления об истинных леди, — сухо бросил Митчел, но Кейт упрямо повернулась и отошла к окну кассира. Митчел с бессознательной улыбкой смотрел ей вслед, восхищаясь природной грацией и легким колыханием рыжих волн, сменявшихся крутыми завитками на концах.

— Belle femme[4], — заметил мужчина справа от Митчела, провожая глазами Кейт.

— Вы правы, — согласился Митчел и, сделав знак крупье, заполнил обычную форму, чтобы снять деньги с кредитки. — Позаботьтесь, чтобы у молодой леди не заканчивались фишки, на случай если она начнет проигрывать, — велел он, когда крупье подвинул к нему стопку фишек.

— Разумеется, мистер Уайатт.

Уже через час Кейт выиграла две тысячи четыреста долларов, и Митчел прекратил игру, чтобы наблюдать за ней. С самого начала стало очевидно, что она точно знала, когда попросить еще карту, когда воздержаться и когда удвоить ставку. При этом Кейт почти всегда выигрывала, но Митчела больше всего завораживало то, что временами, словно повинуясь непонятному капризу, она поступала против всякой логики и тем не менее тоже выигрывала. К сожалению, эти интуитивные ходы мешали игрокам предвидеть ее действия, и результаты оказывались для них губительными.

Митчел как раз гадал, понимает ли она это, когда Кейт подвинула фишки крупье и, попросив обналичить, оглядела остальных игроков и вежливо сказала:

— Простите, что испортила вам игру. Мне очень сложно игнорировать свои предчувствия.

Француз, сидевший рядом с Митчелом, широко улыбнулся, поднял ее руку и с восторгом поцеловал.

— Elle est une tres belle femme[5] — шепнул он Митчелу. Кейт, шокированная и одновременно довольная, собирала выигрыш, пока мужчина оживленно болтал о чем-то с Митчелом на французском.

— О чем это он? — спросила Кейт, когда они отошли.

— Он заметил, что ты не только прекрасна, но и удачлива.

— Но он сказал не только это. О чем-то тебя спросил, потому что ты покачал головой и ответил ему абсолютно ледяным голосом.

— А что, действительно ледяным? — хмыкнул Митчел.

— Так что он спросил? — настаивала Кейт.

— Хотел узнать, не позволю ли я тебе постоять у его стула, чтобы твоя удача перешла на него, а он заодно подольше бы любовался тобой.

Кейт неделикатно фыркнула и покачала головой:

— Старый развратник! И все, что он сказал тебе, — чистое вранье!

Плечи Митчела затряслись от смеха. Пришлось подавить очередной ребяческий порыв — схватить ее в объятия и зацеловать до бесчувствия.

— И что ты ему ответил?

— Затрудняюсь точно перевести.

— А ты попробуй.