Каждый в нашей семье кого-нибудь да убил

Метель на этой стороне горы мела ничуть не слабее. Я слышал, как скрипели под порывами ветра тросы подъемника. Вдоль обочины дороги выстроились машины, похожие на огромные белые муравейники. Сугробы были утыканы лыжами и сноубордами, когда-то очень аккуратно, но теперь они все покосились и повыпадали, как гнилые зубы. На лыжные палки были надеты перчатки, и это свидетельствовало, что многие из укрывшихся в домах надеялись вскоре вернуться на склоны. Но перчатки полностью заледенели. Все это напоминало накрытый лавиной Чернобыль.

– Тут действительно страшно, – тихо сказал Энди, когда мы подошли к зданию, единственным признаком жизни в котором служил мигающий оранжевый свет в одном из окон. Щеки у меня так замерзли, что их защипало от его горячего дыхания. – Какой-то корабль-призрак. Есть вообще кто-нибудь на этом курорте?

Гэвин подвел нас еще ближе, и мне показалось, что я услышал из глубины здания ревущий клаксон сирены противовоздушной обороны или пожарной сигнализации вместе с серией отдаленных глухих ударов, достаточно сильных, чтобы от них вздрагивала земля под ногами. Мне стало нехорошо. Я начал мысленно препарировать недавние события. Гэвин, очевидно, был больше озабочен тем, чтобы доставить нас или, по крайней мере, Джульетту сюда, чем поисками Люси. Но пока мы беспокоились и занимались розысками пропавшей, она не мертва. В подобных книгах читателю не стоит верить в чью-то смерть, пока он не увидит настоящий труп. Они часто прикидываются. Мы все читали «Десять негритят».

С другой стороны, каким бы подозрительным ни казался мне Гэвин, просто нечестно представлять читателю убийцу, когда до конца книги еще далеко. Нокс подверг бы меня волочению и четвертованию – это его первое правило. И, читатель, ваш правый большой палец должен подсказывать вам, что впереди еще много чего.

Как бы то ни было, а вокруг наверняка находились сотни людей: был пик сезона, и мы приехали на курорт для искателей острых ощущений, которых не отпугнет какой-то жалкий ветер со льдом. Но где же они все?

Ответ я узнал, когда Гэвин открыл дверь.

Рев бури был ничто в сравнении с шумом, который оглушил нас, когда мы переступили порог. Орала какая-то электронная музыка, глаза слепили мигающие огни, басы сотрясали стены мерными глухими ударами. Кружащийся луч прожектора выхватывал из темноты извивающиеся тела, на шеях и запястьях которых висели светящиеся браслеты. На платформе, окруженной зелеными лазерами, вскинув руку в воздух, скакал какой-то человек. Столы и стулья были сдвинуты к стенам, центр зала расчищен для танцев. Мы с порога ввалились в самую гущу этой дикой вакханалии.

Гэвин продирался сквозь толпу, мы старались не отставать. Было жарко, давно я так не парился, в воздухе стоял тяжелый запах пота. Танцующие неотрывно смотрели друг на друга. Энди был ошеломлен, зачарован обилием плоти и фантастичностью костюмов. Люди были в лыжных очках и нижнем белье, длинных шортах и куртках, в полотенцах вместо накидок, шлемах, перчатках и завязанных на голове футболках. Одна женщина обрядилась в гавайскую цветочную гирлянду, бикини и гигантское разноцветное сомбреро. Моя кухонная прихватка прекрасно дополнила бы ее костюм.

Мне едва не снесли голову шестеро мужиков топлес, пившие залпом с лыжи, на которую были приклеены шесть стопок. Толпа сгущалась у бара. Вздутые до небес цены в меню были наскоро перечеркнуты толстым черным маркером и написаны заново, рядом стояла табличка: «ОПЛАТА НАЛИЧНЫМИ». Гэвин добрался до какой-то двери и открыл ее для нас. Мы просочились в коридор. Последние несколько шагов мне пришлось тащить Энди за собой.

– Господи Исусе, Гэв! – выдохнула Джульетта, с облегчением прислоняясь к стене. Пол трясся от басов, но, по крайней мере, дышать было легче. – Это выходит за всякие границы.

– Полное безумие! – В глазах Энди горел огонек затравленной юности. – Мы выбрали не тот курорт! Жаль, что Кэтрин не с нами, интересно, что сказала бы она.

– Началось с малого. Один парень привез свою диджейскую установку и спросил, можно ли ее настроить. У нас тут и раньше выступали разные группы, так что я сказал: «Конечно». Думал, гости немного повеселятся, пока не закончится пурга. Но по мере того, как усиливалась метель снаружи, веселье внутри тоже нарастало и превратилось в настоящую оргию. – Гэвин пожал плечами. – Люди развлекаются. Ничего плохого.

– Мы в «Небесном приюте» не можем получить помощь, – осторожно заметила Джульетта. – Если что-нибудь случится, кто поможет тебе?

– У вас два трупа и один человек пропал, а сколько вы провели вечеринок? – оглянувшись назад, бросил Гэвин, который уже вел нас дальше по коридору. – Слушайте, я не могу это прекратить. Все зашло слишком далеко. Если отрублю электричество, они начнут петь хором. Закрою бар, они разнесут все мои холодильники и растащат содержимое. Как только погода наладится и люди снова смогут выйти наружу, они сами разойдутся. Мне нужно только дождаться, когда народ выдохнется. – Он хохотнул. – Хотя пожилую пару жаль. Могу поспорить, они предпочли бы остановиться где-нибудь за перевалом.