Каждый выбирает

— Только благодаря тому, что Ламарк запретил весенние соревнования по рыбной ловле с дрейфующих льдин да арестовал с десяток-другой заядлых дуэлянтов. И сам отказался участвовать в нескольких поединках. А какие были проблемы — остались. Одна из них — необходимость прикладывать массу сил дабы сохранять здоровье и жизнь всем носителям высокого Совершенства. Тебе, например. На мой взгляд, далее нельзя терпеть это безобразие.

— Что же, по вашему мнению, надо делать?

— Ох, мой мальчик, это долгий разговор. Мы уже пришли, и мне пора улетать. Давай, вернемся к этой теме после моего отпуска. Ты еще молод, и год-другой для тебя ничего не значат.

— До свидания, наставник, — сказал Олмир, пряча предательские слезы при прощальном объятии с Кокрошей. — Возвращайтесь быстрее. Нам всем будет так вас не хватать!

— Постараюсь, — хмуро ответил Кокроша, помолчал, а потом в несвойственной ему манере почти выкрикнул: — Прощай!

— До свидания, — поправил его Олмир. — Мы ждем вас!

Лит наставника резко взмыл вверх и растаял среди сотен других летательных аппаратов в небе над Мифополем.

Оставшись один, от недобрых переживаний Олмир потерял на минуту контроль над собой, и подвергся атаке ощущения полного и безысходного одиночества — самого неприятного чувства, которое часто мучило его.

Всех в молодости преследует этот кошмар, все страдают от одиночества, чувства собственного ничтожества и ненужности. Бывало, нескончаемыми вечерами, запершись в своих личных покоях, Олмир изо всех душевных сил сражался с этим коварным врагом. И не чаял уже полной победы — так трудно давалось ему даже временное успокоение.

Вернувшись в кабинет, он бесцельно послонялся по огромному помещению. Случайно попавшие на глаза листки с докладом Краева, еще недавно ласкающие взгляд, вызвали бурную ненависть. Что делать, как отвлечься от разрушительных чувств? И словно палочка-выручалочка возникла спасительная мысль: приехала Юлианна, ждет его! Неприятные чувства вмиг спрятались куда-то.

Когда улыбающийся до ушей Олмир переступил порог малого зала приемов, все, как и положено, встали. Селена и Юлианна до этого сидели на низеньком диванчике, позади которого замерла незнакомая женщина — Олмир почему-то лишь мельком скользнул по ней взглядом. Ван по обыкновению крутился кругами. Почему так мало людей? Ну, Аполлона вряд ли можно было бы ожидать встретить. Зоя улетела к себе. А где Варвара и Георгий?

— Я несказанно рада видеть Вас, Ваше Величество, в полном здравии и благоденствии, — произнесла Юлианна заученные слова, выпархивая далеко вперед в соответствующем случаю реверансе. Мельчайшее ее движение сопровождалось сложным шлейфом запахов духов, а глаза хитро смотрели чуть в сторону.

Олмир поразился произошедшей с ней перемене. Бурно расцветая, год назад она казалась обыкновенной толстушкой, что называется «гадким утенком». А сейчас перед молодым королем стояла прекраснейшая девушка, и лишь богу одному да ей было известно, какие муки пришлось преодолеть, чтобы добиться такого эффекта. Все в ней было соразмерено и элегантно. Единственно, что подмечалось бывалым человеком — так это как раз ее исключительная ладность: ну, не может тринадцатилетняя девочка быть совсем без изъяна. Не может выглядеть уменьшенной копией полностью сформировавшейся женщины. Должны оставаться какие-нибудь, пусть умилительные сами по себе отклонения от идеала, и все тут!

— Наш улыбающийся болванчик, оказывается, и ходить умеет, — съязвил в своей манере Ван. — Нет, «болванчик» — это слишком грубо и, кроме того, может ввести в заблуждение насчет сексуальной ориентации. Я буду называть тебя куколкой. Надеюсь, ни у кого не будет возражений?

Поскольку Юлианна замерла в полуприседе, грациозно наклонив головку, и проигнорировала его слова, Ван безапелляционно добавил:

— Итак, Юлька с этого дня называется Куколкой. Все слышали? Бройлер, тебе понятно?

— Добрый день, Юлианна, — сказал Олмир. — Ты сильно изменилась… я не ожидал…

В те нечастые и быстролетные моменты общения по дальней связи Юлианна всегда передавала по видеоканалу только свое лицо, да и то чуть ли не в микроскопическом масштабе. Зато сейчас она вдосталь наслаждалась произведенным эффектом.

— Как тебе удалось стать такой… джокерной? Прямь Василиса Прекрасная. Расскажи! — потребовала Селена. Вероятно, уже не в первый раз.

— У нашего Бройлера проснулась тяга к дурным наклонностям вместо привычных физических занятий по производству пота… — вставил Ван.

— Ой, а руки-то, руки! Будто светятся изнутри. Юлька, говори быстрее, как это тебе удалось!

— Селеночка, в этом-то нет ничего сложного — всего лишь действие специальных кремов.

— Каких? Подари их мне! Обязательно!

— Ну, зараз все не расскажешь, — степенно ответила Юлианна, продолжая искоса наблюдать за Олмиром. — Одни названия мало что скажут. Умело пользоваться косметикой — целое искусство. Этому меня научила новая гувернантка. Позвольте представить ее Вам, Ваше Величество. Перед Вами Анн-Мари Ло, жительница далекого Граниса. У нас она собирает материалы для диссертации.