Каждый выбирает

На завтрашнем заседании Коронного Совета планировалось рассмотреть два вопроса: итоги первого года правления Олмира, утверждение программы празднеств по данному поводу; а второй — долгосрочный план мероприятий по расформированию Луонского герцогства в связи с переходом Зои после замужества в Дом Медведя и отсутствия в Доме Дракона подходящего преемника. Поэтому от сообщения Рода, будь даже оно не совсем достоверно, нельзя было отмахнуться.

— Я готов вас выслушать, — сказал Олмир. Это была вежливая форма королевского приказа.

Зое не понравилось его участие. Но спорить она не стала, сказала лишь:

— Вы идите, оставьте меня здесь. Я хочу побыть одна.

— Рассказывайте про ваши методы, — повторил свое приказание Олмир, увлекая Рода по направлению к зданию дворца.

— Я полагаю, что Вы, Ваше Величество, осведомлены о нашей организации. В Галактическом Содружестве она издавна называется родиниловской школой прорицателей. Мы предсказываем будущее и подсказываем, как можно избежать той или иной неприятной ситуации.

Сам обладая сильным даром предвидения, Олмир весьма интересовался теоретической стороной этого дела. В словах Рода он заметил нарушение логики.

— Рассказывали мне про одного знаменитого святого. Он предсказывал то ураган, то землетрясение, то эпидемию какую-нибудь. А потом объявлял, что изо всех сил молился и усердием своим отвел беду. Тем и прославился. Вы тоже действуете так же — выдаете предсказание, наслаждаетесь переживаниями доверчивых людей, а потом указываете, как сделать так, чтобы ваши прогнозы не сбылись?

— Упаси бог! Мы не ищем себе мнимой славы, Ваше Величество. Но Вы смотрите прямо в корень, — поклонился Род. — Главное мнимое противоречие любого предсказания в том, что знание будущего изменяет поведение людей. По существу это равнозначно — если глубже проанализировать возникающую рефлексию — инверсии причинно-следственных связей, когда предстоящие, возможные события определяют прошлые, уже сбывшиеся. Как-то: мышка родилась потому, что через год ее съела кошка; имярек погулял на морозе потому, что простудился и заболел.

— Почему же это противоречие мнимое?

— Во-первых, грамотно составленное предсказание не должно содержать конкретных утверждений, приводящих к подобным парадоксам.

— А, понимаю, — решил съехидничать Олмир. — Когда-то я читал про одного царя древности. Кажется, его звали Крезом. Его имя стало нарицательным для всех богачей. Задумывая войну с соседней державой, он попросил оракула предсказать, каков будет ее исход. Ему сказали примерно следующее: «Если ты первым пойдешь в наступление, то разрушишь великое государство». Крез решил, что под «великой» подразумевается соседняя страна, и бросился вперед. В результате потерпел сокрушительное поражение. Оказалось, что великим оракул назвал государство Креза. От подобных предсказаний, на мой взгляд, никакой пользы.

— Абсолютно правильно, Ваше Величество! Я всецело разделяю Вашу оценку. Однако осмелюсь добавить, что приведенный Вами пример не совсем к месту. По существу Вы сказали, что предсказание, имеющее несколько интерпретаций и потому непонятное, имеет сомнительную практическую ценность. С этим невозможно спорить. Кроме того, очевидно бесполезны бессмысленные предсказания, а также относящиеся к несуществующим явлениям природы и субъектам… не будем все перечислять, дабы не отвлекаться. Я говорил немного о другом: о том, что вполне прозрачное предсказание не должно быть чересчур конкретным, детальным, регламентирующим все и вся.

— Хорошо. Вы сказали «во-первых», а где «во-вторых»?

— Во-вторых, грамотно составленное предсказание должно подсказывать, как следует поступать, чтобы в будущем не сбылись нежелательные события.

— Ничего не понимаю! Само предсказание должно указывать, как его избежать?

Олмиру показалось, что его издевательски водят за нос. Непривычное чувство. На Ремите действовали четкие правила, регламентирующие порядок общения с представителями различных сословий, особенно с главами Больших Домов. Существовал даже специальный закон. Имел он длинное и витиеватое название, в обиходе сокращаемое до «О соблюдении чести и достоинства», и предписывал, в частности, говорить в присутствии герцогов и графов лаконично и ясно, не засорять речь сложными специальными терминами и, естественно, грубыми шутками и нецензурными выражениями. Чтобы пресечь возможные попытки определения пределов интеллекта высоких особ, запрещалось употребление чересчур тонких подколок и намеков, до перчинки которых приходилось бы долго додумываться. Любое словесное покушение на королевское достоинство подлежало суровому наказанию. Может, Род просто решил похулиганить, пользуясь тем, что рядом нет свидетелей?

Поскольку прорицатель молчал, словно набирая побольше воздуха, Олмир продолжил, рассуждая вслух: