Каждый за себя

- Сегодня все как обычно, - торопливо заговорил он, стараясь не задерживать Костю. - Он утром поехал в институт, я его проводил, посмотрел расписание, у него две лекции, потом два "окна", потом он принимает зачет, с четырех часов. Раньше шести, я думаю, он не освободится. К шести я туда подъеду, посмотрю, как он проведет вечер.

- А два "окна"? Это же три часа свободного времени, он может уехать куда угодно и потом вернуться.

- Я уже это проверял, ты забыл? Первое время я постоянно торчал с утра до конца рабочего дня то возле института, то возле фирмы, где он работает. У него устоявшиеся привычки, этот человек не склонен к экспромтам. Когда у него "окна", он из института не уходит.

- Пап, - Костя уже стоял возле двери с сумкой в руке, - а может быть, мы не правильно рассчитали? Смотри, мы уже четыре месяца тут торчим, и ничего не происходит. Он с тем мужиком, о котором Вадька рассказывал, так и не встретился ни разу.

- Что ты хочешь сказать? - Отец нахмурился. - Что мы не правильно рассчитали?

- Ну, может, он с ним все-таки встречается, но не в городе, а прямо там, в институте. Или вообще у себя на фирме. Ты же за ним не следишь, пока он в институте, верно?

- Этого не может быть, - отрезал отец. - Этот человек не может там появляться. Не должен.

- Почему?

- Его могут узнать.

- Да кому он нужен? Кто его там будет узнавать?

- Не учи меня! Я знаю, что делаю.

Костя покорно вздохнул и выскочил на лестницу. Мила стояла возле подъезда, точно в том же месте, где он ее оставил, и читала детектив в мягкой обложке.

- Все в порядке? - Она с тревогой заглянула ему в глаза, и Костя подумал, что, наверное, рожа у него перекошенная, словно он гадости какой-то наглотался.

- Порядок, - бодро ответил он. - Можем двигаться.

- А чем болеет твой брат? Что-то серьезное?

- У него нервы…

Вдаваться в подробности не хотелось. Опасно.

- Он старший или младший?

- Ровесник. Близнец.

- Такой же, как ты? Один в один?

- Да нет, мы разнояйцевые, - улыбнулся Костя. - Совершенно друг на друга не похожи. Он нежный такой, ранимый, слабый, не то что я. Меня-то оглоблей не перешибешь, а Вадька у нас как одуванчик, на него даже дунуть посильнее нельзя. Вот в институт не поступил - и заработал нервный срыв.

Так, остановиться, куда это его понесло? Еще одно слово - и станет опасно. Про институт сказал, про нервный срыв - и достаточно, сворачиваем тему.

- И ты каждый день к нему ездишь? - В голосе Милы не было любопытства, во всяком случае, Костя слышал только искреннее сочувствие и даже желание разобраться в ситуации, чтобы быть полезной.

- Каждый. Ну почти, - тут же поправился он. - В выходные мать ездит, но не всегда, у нее работы много, бывает, что и по выходным она не может. А в будние дни она никогда не успевает, очень поздно заканчивает.

- А кем твоя мама работает? Ничего, что я спрашиваю? Просто мне все про тебя интересно.

Его бросило в жар. Кажется, даже волосы покрылись испариной. Ей интересно все, что касается его жизни.

Разве так может быть? Девушка, от одного взгляда на которую ему становится пушисто и бархатно, сама предлагает проводить его, а потом интересуется им и его жизнью. Это сон, наверное. Или слюнявый женский роман, который он, Костя, по недоразумению начал читать.

- У меня мать - переводчик, ну и уроки дает, у нее учеников море. А твои предки чем занимаются?

- У-у-у, - Мила весело махнула рукой, - скукотища.

Папаня банкирствует по мере умственных возможностей маман тратит то, что он набанкует. Больше всех у нас бабка занята, следит, чтобы я замуж за проходимца не выскочила. Ей все кажется, что моя мама за ее сыночка по расчету замуж вышла, и второго покушения на папанины капиталы она не вынесет. Маразм, честное слово!

Когда предки поженились, они вообще студентами были, еще при советской власти. Тогда во всей стране всего три банкира и было.

- Почему три? - не понял Костя.

- Потому что всего три банка и было - Госбанк, Внешэкономбанк и Стройбанк. Они оба в Плешке учились. Разве кто-нибудь мог знать тогда, как все дело обернется? Но бабке не объяснишь, она упертая как я не знаю кто. Невестку она, натуральное дело, выпереть из семьи не может, но уж на мне отыгрывается - будьте-нате. Так что имей в виду, я тебя к себе тоже приглашать не смогу, бабка из тебя душу вынет. А то и оскорбить может, у нее не задержится.

Господи, что она такое говорит? Что не сможет приглашать его к себе домой? Что не хочет, чтобы ее бабка обижала Костю? За восемнадцать лет жизни: ему не приходилось слышать слов, которые казались бы волшебной музыкой. Вот сейчас и услышал.

- Странно вообще-то, - начал он и запнулся, потому что хотел сказать что-нибудь примитивно-грубоватое, чтобы скрыть восторг и смущение, но фразу до конца не придумал.

- Что странно?

- Да вот мы уже второй семестр вместе учимся, а разговорились только сейчас. И домой ездим по одной ветке, а раньше в метро не встречались.

- Ничего странного, - фыркнула Мила, - я в метро не езжу. Просто я вчера одному козлу крыло помяла, ну и себе, соответственно, тоже, и машина в сервисе стоит.

Через неделю будет готова.