Казино

Тем временем Сомнат босиком прошел несколько шагов по канату, замер на его середине и вдруг непринужденно выполнил на нем несколько замысловатых йоговских асан, в которых обычный человек не смог бы удержать равновесие и на ровном полу. Потом он дошел до второго столба и приготовился спускаться вниз. А спускаться ему предстояло босыми ногами по кромкам лезвий нескольких мечей. Девушка предварительно перерубила каждым из них довольно толстые палки, демонстрируя их остроту, а потом без видимых усилий повтыкала их в столб, отчего они образовали подобие винтовой лестницы. По ней-то и спустился босиком загадочный индиец прямо на… кучу рассыпанного внизу битого стекла. Он спокойно улегся на нее голой спиной, а ассистентка встала на его грудь и изящно исполнила несколько движений из традиционного индийского танца, энергично притопывая босыми ногами в звенящих кольцах на щиколотках. Сомнат встал, короткой судорогой сухих мышц спины скинул с нее остатки стекол и приступил к следующему фокусу. Он вытащил из столба один меч, воткнул его рукоять в отверстие стола, влез на него и уперся голой грудью в острие клинка. Короткий рывок тела – и акробат застыл горизонтально в воздухе, расставив руки и ноги, опираясь на острие меча лишь одной точкой своей мускулистой груди. Пропарив так несколько секунд, он снова встал на стол, вынул из него меч, открыл рот и погрузил в него довольно длинное лезвие почти по самую рукоятку. Это был финал.

Все это действо происходило под индийскую ритмичную музыку, то и дело заглушаемую аплодисментами и криками изумленной публики.

– Нет, я видел подобное по телику: лежание на стекле, глотание огня… Но вот так – грудью на меч! – воскликнул оживившийся Машков. – Слушай, Клоун, уж ты-то знаешь все их хитрости: он складной, меч этот? Но тогда как он на него опирался? Кнопочка небось какая-нибудь.

– Нет, здесь все взаправду, – почему-то вздохнул Козырев. – Этот парень из гениев…

– Так давай заангажируем его в наше шоу к Тамаре! – вдруг предложил Пал Палыч. – Предложим хорошие бабки, а уж он отработает.

– Да не поедет он! И чего это ты вдруг шоу озаботился – это не твои проблемы. Или цирк зацепил наконец?

– Ну да, впечатляет! Пойдем за кулисы, поговорим с ним.

– Да брось ты, пустое это дело, – заартачился Козырев. – Нечего время зря терять. Да и цену он заломит такую, что мы не потянем.

– Давай так, я беру на себя все затраты, – продолжал настаивать Машков. – Но тогда и прибыль от его выступлений будет моя. Да я его запущу по клубам…

– Смотрю, в тебе проснулся бизнесмен. Уж не хочешь ли ты наконец решить свои материальные проблемы с помощью этого индуса?

– А что, может, и так, может, и так… – немного загадочно ответил Пал Палыч. – Пошли!

Петр Ильич с явной неохотой поплелся за другом, уверенно шагавшим по направлению к гримуборной Сомната Сингха, но перед самой дверью глубоко вздохнул и состроил некое подобие приветливой улыбки и постучал.

Дверь распахнулась, и показался индус. Он уже снял свою чалму, и его длинные черные волосы, рассыпавшись кольцами по плечам, обрамили еще мокрое от пота лицо. Он удивленно уставился на непрошеных гостей.

– Ну здравствуй, Цыган, – сказал вдруг Козырев, раскрыв дружеские объятия.

– Чаек! Какими судьбами?! – ошеломленно воскликнул индус на чистейшем русском языке.

– Ничего себе вопросик! – немного наигранно засмеялся Петр Ильич. – Является покойник с того света и спрашивает у живых: «Какими судьбами?»!

Машков недоуменно переводил взгляд с одного на другого, вглядываясь в лицо Сингха с еле заметной тревогой. Тот коротко глянул на него и снова повернулся к Козыреву.

– Да, удивительная встреча, – растерянно сказал факир. – Но что вы в дверях-то стоите? Проходите, я дверь прикрою. Вот, Петро, знакомься, это моя… ассистентка, Наллу, – представил он красавицу, которая выглянула из-за ширмы, и тут же коротко сказал ей что-то на непонятном гостям языке, они уловили только слова: «Петр Козырев».

Потом странный индус, говорящий по-русски и отзывающийся на кличку Цыган, вопросительно посмотрел на Машкова.

– Ах да, – спохватился Петр. – Это мой коллега, Машков Павел Павлович.

– Можно просто Павел, – улыбнулся Машков, отчего уголки его скошенных книзу век слегка приподнялись и стали заметны шрамы на лице.

– Петя, а ты тоже в фестивале участвовал? – спросил для поддержания разговора Цыган. – Что-то я тебя не видел на арене. Ты теперь, наверно, уже большой начальник. Но с кем ты приехал – Россия же не участвует в этом году?

– О, Сашок, я уже давно завязал с цирком. Мы с Павлом из Москвы совсем по другим делам приехали.

В это время Наллу из-за ширмы что-то сказала на своем непонятном языке, но с понятной интонацией, выражающей легкое раздражение. Цыган коротко ответил и обратился к гостям:

– Мужики, ей нужно привести себя в порядок. Может, вы подождете минут десять за дверью, и я к вам выйду.