Казино "Шахерезада"

– Перед всяким шоу я становлюсь форменным мерзавцем, – проговорил он. – Ни до, ни после я ни с кем не общаюсь. Если бы Тирни отправилась со мной, ей пришлось бы сидеть в компании болтливых адвокатов, выслушивать их рассказы о недавних судебных победах, наблюдать, как я заставляю публику давиться от смеха. Подобные тусовки она не любит, потому что скучает там.

– Кто еще знал, что она останется дома одна? – Страйд сделал легкое ударение на последнем слове.

– Представления не имею. Когда я отлучаюсь надолго, Тирни, как правило, тоже уходит. Молодая девушка, ей хочется приятно проводить время. Однако сегодня она решила остаться дома, посмотреть кино.

– Она кому-нибудь сообщала о своих планах?

– Руководству охранной фирмы. Позвонила туда после обеда и сказала, что на сегодня сопровождение ей не нужно.

Страйд бросил взгляд в сторону Аманды – та быстро записывала в блокнот показания Муза. Страйд попросил его рассказать поподробнее об охранной фирме. Выяснилось, что называется она «Премиум секьюрити». Страйд вспомнил, что Карин Уэстермарк, приезжая в Лас-Вегас, тоже пользовалась услугами какой-то охранной фирмы, и подумал: «Не той же самой?»

Аманда подалась вперед.

– Мистер Даргон, вы знали Майкла Джонсона Лейна?

Муз побледнел.

– Сына старого Уокера? Его убили на прошлой неделе. Когда-то давно, в шестидесятых, я знавал его отца. С Лейном я знаком не был. А почему вы спрашиваете?

Отбросив деликатность, Аманда объяснила:

– Тирни и он были любовниками.

– А, вон вы куда клоните! – Муз, застонав, откинул голову на подголовник и уставился в потолок лимузина. – Понятно. Старый рогоносец в припадке ревности сначала убивает соперника, а потом и молоденькую супругу.

– У вас репутация человека вспыльчивого, – попытался оправдаться Страйд. – Характер тяжелый, как и рука.

Муз с печальной улыбкой посмотрел на него. Страйду бросился в глаза землистый цвет тонкой, почти прозрачной кожи, обтягивавшей лицо и череп, выступающие скулы. Такой же вид был и у жены Страйда, Синди, в последние месяцы ее жизни.

– Вы говорите о далеком-далеком прошлом, – произнес Муз. – Тогда все мы так себя вели. Пили напропалую, любили напропалую и напропалую дрались. Мы были яркими, и за это нас любили. Я писал в фонтаны в «Цезаре», надирался ко всем, пока кто-нибудь не выдерживал и не отвечал грубостью, после чего крушил челюсти. Плясал на столах для блэкджека. Мои выходки составляли часть шоу. Если в шалостях заходил слишком далеко, меня хватали и волокли в камеру, где я отсыпался, а утром ко мне заходил дежурный и угощал кофе и яичницей с беконом. Я знал по имени каждого копа в городе. Они всегда приглашали меня на дни рождения детей.

– Вы хотите сказать, что постоянно играли кого-то? Хулигана. Эпатажника.

– Я хочу сказать, что был тем, кем меня желала видеть публика. Иногда я становился сукиным сыном. Мне ничего не стоило поскандалить с любым силачом. Я дрался как зверь. Но вы посмотрите, кто я сейчас, детектив. Жалкий беспомощный старик. Мне восемьдесят лет. Я болен раком. Сколько мне еще осталось? Лихое времечко, когда я любил демонстрировать свой сатанинский характер, безвозвратно ушло. И на Тирни я женился не ради секса и не для того, чтобы хвастать перед друзьями обладанием молодой девушкой. Можете не верить, но мы нравились друг другу. Стали друзьями. И я не только не возражал, чтобы она встречалась с молодыми людьми, а поощрял ее к этому. Понимал: когда меня не станет, она вернется в свою жизнь. Я никогда ни о чем не расспрашивал ее, меня не интересовало, с кем Тирни крутит любовь – с Лейном или с кем-либо еще.

Страйд прислушивался к монологу престарелого комика, стараясь уловить в его голосе фальшивые интонации, но не находил их.

– Вы помните Элен Труа? – продолжил расспрашивать Страйд. – Ее сценическое имя было Елена Троянская.

– Конечно. Она танцевала в «Шахерезаде».

– Насколько хорошо вы ее знали?

– Выпивали в баре иногда. Ее старались избегать, ведь она путалась с Лео Риччи. К чему вы клоните?

– Менее двух недель назад внука Элен Труа сбила машина. Насмерть. Потом погиб сын Уокера Лейна. Теперь – ваша жена. Мы полагаем, все три убийства совершил один человек.

Муз выпрямился и настороженно проговорил:

– Между ними есть какая-то видимая связь с казино «Шахерезада»?

– Определенно нам известно лишь одно: все три фамилии упоминались в статье Рекса Тиррелла, где тот намекал, будто Амиру Лус убили. Кстати, вам не доводилось беседовать с Тирреллом?

Губы и брови лицедея презрительно изогнулись.

– Мне? Болтать с этим навозным червем? Никогда!

– Элен Труа утверждает, что вы и еще кое-кто много выиграли от исчезновения Амиры.

– Не стану отпираться. Меня совершенно не огорчило ее исчезновение со сцены, – отозвался Муз. – Она обманула меня. Использовала. Через меня подобралась к Бони, а потом вышибла из шоу.

– Элен говорит, вы отзывались об Амире как о самой лучшей своей любовнице.