Казино "Шахерезада"

– Тебе нравится Лас-Вегас? Хотя воображаю, что ты о нем думаешь. Уж если мне он кажется странным, то тебе…

Страйд обвел глазами кафе. Тиррелл был прав – здесь сохранился старый Лас-Вегас во всей его кичливой и вульгарной славе. Ему вспомнились слова Уокера, назвавшего город аморальным, и Джерард Плант из «Оазиса», хладнокровно манипулирующий посетителями. Но еще здесь были горы, голубоватая вода озера Мид. И Серена. Все это, вместе взятое, делало Лас-Вегас местом страшным и одновременно неотразимым.

Страйд посмотрел на Аманду, но, к счастью, отвечать ему не пришлось.

В зале, обхватив за плечи хозяина заведения, стоял Рекс Тиррелл: в светло-зеленой, наполовину расстегнутой рубашке навыпуск и дорогих черных шелковых слаксах; густо намазанные гелем длинные волосы болтались спутанными, тонкими, как стрелы, прядями; глаза закрывали узкие темные очки. Он направился к их столику. Невысокий, мускулистый, лет тридцати, Рекс Тиррелл держал в руке пузатый бокал с белым вином, которое выплескивалось через край при каждом его шаге.

– Рекс Тиррелл, – произнес он, подходя к ним, и протянул руку. – Вы и есть те самые детективы? Великолепно. Какое расследование, а? Блеск, прямо для обложки.

Страйд пожал ему руку, оказавшуюся влажной, представился. Затем то же самое проделала и Аманда.

– Аманда Гиллен? – воскликнул Тиррелл, резким движением снял очки и впился взглядом в ее лицо. – Вот так встреча. Я вас прекрасно знаю. Помните заголовок? «Полицейский-транссексуал заявляет, что его мужское достоинство не помешает ему быть девушкой». Так это я писал, – самодовольно добавил он и захихикал.

– Забудь, – отозвалась Аманда.

Тиррелл присел на свободный стул, подхватил со стола вилку и намотал на нее спагетти с тарелки Аманды.

– Ладно, не сердись, – улыбнулся он, не переставая жевать. – Я был на твоей стороне в продолжение всего процесса. Слушай, а ты классно выглядишь. Бесподобно. Новый тип гея.

Страйд заметил холодок во взгляде Аманды. Она с такой силой сжала в руке бокал с водой, что казалось, он вот-вот разлетится на осколки.

– Не буди во мне гризли, Рексик, – медленно процедила она.

Не обращая внимания на угрожающий тон, Тиррелл продолжил болтовню:

– Послушай, солнышко, давай сделаем статейку в «Лас-Вегасе»? С фотографиями. Фривольненькими, но без пошлости. Стильными, эротичными, с хорошим вкусом. Мы им ничего не покажем, кроме хорошего бугорка на том самом месте. Соглашайся.

Аманда, выбросив руку, сдавила мощной ладонью челюсть Тиррелла, и тот сразу замолчал. Притянув его к себе, она прошипела:

– Слушай меня внимательно, мальчик, и запоминай. Меня зовут Аманда, и я работаю не сучкой в баре и не в цирке, а в полиции. Я, может, и отличаюсь от остальных людей физически, но хочу жить спокойно, как все. Я очень не люблю, когда ко мне начинают приставать с идиотскими предложениями, и если ты от меня не отвалишь, то я проведу с тобой ту самую операцию, от которой сама отказалась. Ясно?

Она оттолкнула Тиррелла, и тот начал растирать покрасневшую челюсть.

– Ну и хватка у нее! – Он перевел взгляд на Страйда. – Она у тебя всегда такая? Горячая, такие мне нравятся.

– Может, перейдем к делу? – предложил Страйд.

– Давай, конечно. Я чую, тут пахнет крупной скандальной статьей. Значит, Лейна все-таки грохнули? Выкладывайте, как это случилось. Желательно самую грязь.

Страйд кивнул.

– Статей не будет, Рекс, – заявил он. – И беседа наша – конфиденциальная. Точнее, даже не беседа, а монолог. Твой. Ясно? А теперь расскажи-ка нам все, что тебе известно о Майкле Джонсоне Лейне.

– Только вначале поведай нам, дружок, где ты был в ночь на субботу, – добавила Аманда.

– Думаете, я его убил? Как волнительно. Однако вы ошибаетесь. Мы с Дэвидом приехали в десять вечера в «Джипси» и проторчали там до самого утра. – Рекс подмигнул Аманде. – Ты можешь позвонить Дэвиду и удостовериться, что я не вру, – он сделал ударение на первом слове, – потому что Дэвид испытывает горячую юношескую страсть к сильным молчаливым девушкам.

– Мы говорим о Лейне, – напомнил Страйд.

– Ну и что я должен о нем рассказать?

– Как вы познакомились?

– Он сам позвонил мне после публикации моей статьи. Был сильно расстроен. Ничего удивительного. Я бы на его месте тоже разволновался.

– Какой статьи? – поинтересовалась Аманда.

Тиррелл театрально прижал руки к груди.

– Лучшей, дорогая. Лучшей статьи, какая только выходила из-под моего бойкого золотого пера. Я упоминал имена, несколько имен, и ожидал, что получу как минимум полдюжины угроз, но меня оскорбили в лучших чувствах. Я не получил ни одной угрозы, никто даже не позвонил мне, чтобы оскорбить. И это после того, как я назвал в статье Уокера Лейна и Бони Фиссо.

Страйд помнил эту статью в журнале «Лас-Вегас», лежавшем на ночном столике в квартире Майкла Джонсона под газетой с информацией о разрушении «Шахерезады».

– О чем именно ты в ней писал? – спросил он.

– Статья называлась «Грязные тайны „Шахерезады“». Тебе это о чем-нибудь говорит?

– Ты утверждал в ней, что Лейн называет отца убийцей? – Страйд внимательно посмотрел в лицо Тирреллу.