Казино «Вэйпорс». Страх и ненависть в Хот-Спрингсе

Но Холлис продолжал. Ларри бросился на Холлиса, пытаясь удержать его, но он был словно мошка на быке. Ларри выскочил из дома и побежал так быстро, как только могли бежать его маленькие шестилетние ножки – с гриппом и все такое, – пока не добрался до школы. Ларри забежал внутрь, нашел класс Холлиса-младшего и ворвался туда прямо посреди урока.

– Пошли быстрее, он обижает маму!

Холлис-младший вскочил и помчался с Ларри домой, где отец продолжал избивать Хейзел, скорчившуюся на полу. Хотя Холлису-младшему исполнилось всего десять лет, он выглядел достаточно большим, чтобы привлечь внимание отца. Он встал между родителями и, обхватив отца руками, изо всех сил оттаскивал его от матери. Холлис снова поднял руку, чтобы ударить, но, моргнув, увидел перед собой своего старшего сына, который смотрел на него дикими глазами и выкрикивал что-то невразумительное.

Холлис уставился на своих плачущих сыновей и лежащую на полу жену, словно подводя итог всему, что он натворил. Он резко развернулся, прежде чем смог сделать что-то еще. Позже вечером, придя в себя, он ничего не сказал о произошедшем. Хейзел подала ему тарелку с яичницей.

– Я могу сказать вам, как. Во имя Отца. А имя Отца – Иисус. Потому что Иисус сказал на иврите, а еврей, пишущий на иврите, сказал в главе 1 и стихе 4, что он унаследовал имя. Унаследованное имя пришло от отца. А имя отца должно быть таким же, как и мое имя. Если мое имя не совпадает с именем отца, значит, что-то не так, мой друг. Потому что ты наследуешь имя своего отца.

Хейзел не станет крестить своих детей. Ни сейчас, ни потом, никогда. Она спасет их души, подав на развод.

Часть III Cвятой дух 1950–1959

Глава 16 Дэйн декабрь 1950

Ну конечно, никто никогда не сбросит атомную бомбу на Хот-Спрингс.

Дэйн и Марселла Харрис стояли перед алтарем в Первой Методистской церкви на Центральной авеню, с умилением глядя на свою малышку в руках преподобного Фреда Харрисона.

– Будете ли вы воспитывать этого ребенка согласно заповедям Христовым и Его Святой церкви, чтобы своим учением и примером направить его к принятию Божьей благодати, открытому исповеданию своей веры и ведению праведной жизни?

Преподобный Харрис окропил лоб ребенка водой. Марсии Харрис едва исполнился год. С ее появлением на свет у Дэйна внутри что-то щелкнуло. Cтать отцом для него означало, что отныне на карту поставлено еще больше. Его стремление к успеху было продиктовано желанием обеспечить свою семью, своих трех женщин: мать Хэтти, жену Марселлу и дочь Марсию. Хэтти по-прежнему активно – возможно, слишком активно – присутствовала в их жизни. По крайней мере, так считала его жена. Рождение ребенка также что-то изменило в Марселле, которая как никогда раньше чувствовала особенную близость со своим молодым мужем. До рождения Марсии они были не просто мужем и женой – партнерами во всем, включая бизнес. Они даже в гольф играли вместе, и Марселла настолько отточила свое мастерство, что они с Дэйном считались самыми опасными соперниками среди других пар. Авторитет Марселлы среди женщин, играющих в гольф в Хот-Спрингсе, соперничал с репутацией ее мужа, и они оба использовали поле для гольфа для общения и повышения своего статуса среди богатой верхушки общества. Теперь, когда они стали родителями, их отношения еще сильнее испытывались на прочность, что Марселла только приветствовала. Ее авторитет в собственном доме поднимется – Марселла часто не ладила с матерью Дэйна, которая была с сыном очень близка, яростно защищала его и ревновала.

Важно, что пара сохраняла близкие отношения, потому что в Хот-Спрингсе все слишком стремительно менялось, и Дэйн оказался в эпицентре этих перемен. Его затянуло в политику, он занялся игорным бизнесом. С каждым новым серьезным поворотом в жизни рос и его социальный статус. Марселла чувствовала, что он все больше отдаляется от нее и все меньше полагается на ее мудрость. Однако Марсия вернула к ней Дэйна. Они стали родителями – партнерство, которому никто и ничто не посмеет угрожать.