Казюкас

Он думал переждать до трех, но уснул, а среди ночи проснулся, словно его дернули за руку. Словно кто-то пропел над ухом: «Проспал, позор, вставай!» Вскочив, он поспешно натянул тренировочный костюм и выглянул в коридор: электрические часы показывали без пяти три. В ординаторской, где спала дежурная нянечка, было тихо. Он вернулся в палату, обулся, выдавил в рот кусочек зубной пасты — «дабы освежить дыхание,» — потом разбудил одессита Мишку и попросил прикрыть за ним окно, только не на крючок. «К Верке?» — догадался Мишка. Он кивнул. «Ладно, шуруй, утром расскажешь». Они открыли одну и другую рамы, Акимов выскользнул в окно — благо, жили на первом этаже — и оказался один под огромным, усеянным крупными южными звездами небом. «Звезд-то сколько», — прошептал он. «Какие там звезды, тебе не о звездах думать надо, — напутствовал Мишка с подоконника. — Вздрючь ее как следует, вот и будет тебе все небо в алмазах…» Они хихикнули, подивившись эпической несуразности этих слов, потом Акимов сказал «ладно, я пошел» и по хрусткой листве, по свежезамороженному ночному парку зашагал вниз.