Казнь на Вестминстерском мосту

— Взгляд женщины, которая примкнула к странной религиозной секте и предпочла заморить себя голодом, лишь бы не подчиниться мужу и не вернуться в традиционную церковь? Кто согласится вынести приговор на основе всего этого?

— Никто, — уныло произнес Питт. — Никто.

— Что вы собираетесь делать?

— Не знаю. Можно их забрать?

— Если хотите. Но вы же понимаете, что они вам не помогут. Вы не сможете обвинить Ройса.

— Знаю. — Питт собрал письма, осторожно сложил их, спрятал в конверты и убрал во внутренний карман. — Знаю, просто хочу сохранить их. Чтобы не забыть.

Драммонд грустно улыбнулся.

— Вы и не забудете. И я тоже. Бедная женщина… бедная женщина!

Шарлотта подняла голову, ее глаза были полны ужаса. По ее щекам текли слезы, рука, державшая письмо, дрожала.

— Ах, Томас! Какой ужас! Этому просто нет названия. Как же они, наверное, страдали — сначала Наоми, потом бедняжка Элси… Страшно представить, что она чувствовала! Видеть, как ее хозяйка медленно умирает, слабеет с каждым днем, но отказывается отречься от своих убеждений, — и при этом ощущать свою полную беспомощность! А потом, когда все зашло слишком далеко, видеть, как бедняжка впадает в беспамятство… Когда Элси отказалась замять все это и подтвердить, что хозяйка умерла от скарлатины, ее объявили сумасшедшей и упрятали в сумасшедший дом до конца дней. — Она поспешно достала из кармана носовой платок и высморкалась. — Томас, что нам делать?

— Ничего. Мы ничего не можем сделать, — мрачно ответил Питт.

— Но это же нелепо!

— Не было никакого преступления, — повторил Питт слова Драммонда.

Его ответ настолько сильно ошеломил Шарлотту, что она даже лишилась дара речи. Поразмыслив, она поняла, что все сказанное им верно и спорить нет смысла. Вглядевшись в мужа, увидела, что он испытывает те же сожаление и гнев, что и она.

— Ясно, — наконец проговорила Шарлотта. — Мне все ясно. Уверена, ты возбудил бы против него дело, если бы для этого были хоть какие-то основания, не сомневаюсь в этом. Если ты не против, завтра я покажу эти письма тете Веспасии. Я уверена, она была бы рада узнать правду. Можно я возьму их? — спросила она, протягивая руку и зная, что муж не откажет.

— Бери, — с неохотой ответил Питт, хотя сразу же возразил себе: а почему бы ей действительно не рассказать все Веспасии? Возможно, им обеим от этого станет легче. Шарлотте наверняка хочется обсудить эту историю, а он слишком вымотан собственными эмоциями, чтобы говорить на эту тему. — Да, конечно, бери.

— Ты, вероятно, очень устал. — Шарлотта положила письма в карман передника. — Посиди у огня, а я приготовлю ужин. Хочешь свежего лосося? Я сегодня купила его на рынке. И горячего хлеба.

К полудню следующего дня у Шарлотты сложилось четкое представление о том, что она будет делать дальше и как завершит это расследование. Никто не будет ей помогать — во всяком случае, осознанно, — а тетя Веспасия сделает все необходимое, если она правильно сформулирует свою просьбу.

Томас большую часть дня провел в саду, но к пяти часам погода резко испортилась, с востока подул холодный ветер, небо затянули свинцовые тучи. Все свидетельствовало о том, что к ночи опустится ледяной туман. Муж прошел в дом, сел перед камином и заснул.

Шарлотта не будила его. Она оставила в духовке пирог с картошкой и луком-пореем, а на кухонном столе — записку, в которой сообщала, что уехала навестить тетушку Веспасию. Так как сильно похолодало, она решила раскошелиться и взяла кэб. Ее приезд удивил Веспасию, однако пожилая дама встретила молодую родственницу очень радушно.

— Что-то случилось, дорогая? — спросила она, пристально глядя на молодую женщину. — В чем дело? Что произошло?

Шарлотта достала из ридикюля письма, подала их Веспасии и рассказала, что удалось выяснить Питту.

Леди Камминг-Гульд надела пенсне и принялась неспешно, без каких-либо комментариев читать письма. Отложив последнее, она тихо вздохнула.

— Какой ужас. Две жизни растрачены впустую. Сколько же страданий и боли принесло людям стремление одного человека властвовать над другим! До какого предела нам нужно дойти, чтобы мы наконец поняли: друг друга надо уважать… Спасибо, Шарлотта, что показала мне эти письма, хотя я и пожалею об этом, когда буду ночью лежать без сна. Я должна обязательно поговорить с Сомерсетом насчет законодательства о невменяемости. Я старею, поэтому мне тяжело с самого начала разбираться в новых для меня вопросах, но эта история будет преследовать меня. Сумасшествие — это страшно, но еще страшнее провести долгие годы в сумасшедшем доме и при этом оставаться в здравом рассудке!

— Не надо… Простите. Мне не следовало показывать вам эти письма.

— Нет, моя дорогая. Ты поступила правильно. — Веспасия накрыла руку Шарлотты своею. — Мы должны делиться своей болью. Ты правильно сделала, что пришла ко мне, а не к бедняге Томасу. В последнее время на него свалилось очень много, и он наверняка страдает из-за своей беспомощности, из-за невозможности что-то изменить.