Казначей общака

Девушка уже полностью освоилась в купленной Святым квартире. На столе – чистая скатерть в круглых узорах, кажется, прежде ее не было; на диване, облокотившись о мягкий валик, сидел плюшевый мишка; в стеклянном шкафу аккуратно расставлена посуда. Святой все собирался съездить посмотреть Настино жилье в Москве, но все никак не удавалось. Да и Настя не настаивала…

– Вряд ли, – плюхнулся Святой в кресло. Почувствовал, что под боком чего-то мешает – еще одна мягкая игрушка, на сей раз заяц. По обыкновению хотел забросить его далеко в сторону, но, заметив сочувствующий взгляд Насти, поступил не так жестоко – положил к себе на колени.

– А ты поделись, тебе станет легче, – Настя подошла ближе, не смея сесть рядом.

Вот она, его женщина. Доступная, желанная, все понимающая. И ласковая, как домашняя кошечка. Кто бы мог подумать, что в одном человеке может быть сосредоточено столько добродетелей.

– Ты не поймешь, – обреченно махнул он рукой.

– Тебе надо выговориться, тогда станет легче. Так бывает.

Вот кого ему не хватает – игумена. Праведный старик умел слушать, не перебивая, мужественно взваливая чужую беду на собственные плечи. Для этой девочки подобная ноша будет чересчур тяжеловата.

– Оставь меня, я хочу побыть один, – сказал Святой, отвернувшись.

Неожиданно Настя опустилась на колени и, взяв его ладони в свои, посмотрела на Герасима снизу вверх.

– Доверься мне, расскажи, в чем дело. Мне больно смотреть, как ты мучаешься.

Тепло от ее пальцев проникло через руки в него и растопило кусок льда.

– Хорошо, слушай. Только прошу тебя, не надо ахать.

– Я тебе обещаю, – кивнула Настя.

– Не хотел бы тебя кошмарить, но сегодня на моих глазах погибла женщина. Смерть ее была бессмысленной и ужасной.

– Представляю, что ты сейчас ощущаешь, – скорбно вздохнула Настя.

– Ты думаешь, я монах? Это не совсем так. В первую очередь я вор. А это не болезнь и не диагноз, это крест, который нужно нести до самого гроба, – Святой безнадежно махнул рукой, – впрочем, этого тебе не понять. – И, встретившись с Настей взглядом, подумал: а вправе ли он нагружать своими проблемами такую хорошенькую головку? Пусть лучше остается беззаботной бабочкой. Но ожидание, застывшее в глазах Насти, заставило его продолжить монолог…

Не таясь, он поведал о своей прошлой жизни, о тюрьмах, через которые прошел; о первом кошельке, что вытащил у зазевавшейся старушки, о раскаянии, которое испытал после первой кражи, о том, что состоит в общаковской братве, о том, что ему надо отыскать пропавшие из общака деньги… И когда понял, что копилка его воспоминаний значительно оскудела, неожиданно умолк.

Настя долго боялась нарушить молчание и продолжала сжимать его ладони в своих.

– Если ты не найдешь эти деньги, тебя убьют?

– Да. – Святой выдернул руки из ее ладоней и сказал: – Только не надо предлагать мне уехать за бугор. Может, это тебе покажется смешным, но я уже сегодня получил парочку таких предложений. Это не выход. Во всяком случае, не для меня.

– И что же ты намерен делать? – встревоженно спросила Настя.

Она оказалась довольно впечатлительной девицей и очень прониклась рассказом Герасима. Святой даже пожалел, что невольно нагнал на молодую неискушенную душу столько жути.

– Не знаю, – вздохнул Святой, потом, подумав, добавил: – Но это ничего не значит, деньги нужно найти. Такая сумма не могла исчезнуть бесследно.

– Может быть, я тебе могу чем-нибудь помочь? – на лице Насти выразилось участие, и Герасим отчетливо осознал, что нарушил одну из воровских заповедей, втравив женщину в мужское дело. Вот что значит минутная слабость!

– Чем же?

– Ты забываешь, что я все-таки женщина. Тебе нужно ненадолго забыться, но для этого следует хотя бы снять брюки, – попыталась пошутить Настя.

Гибкие пальцы уверенно скользнули к его поясу, лишь на секунду замешкавшись у пряжки. Настя действовала решительно и умело.

– Только прошу тебя, не шевелись, – попросила она шепотом. – А еще лучше, закрой глаза.

Святой послушно повиновался, вытянув руки вдоль туловища. Лежал расслабленно и ни о чем не думал.

– Я полностью в твоей власти.

– Приподнимись, – сдержанно попросила Настя.

А когда Святой чуть привстал, женщина аккуратно стянула с него брюки. Нежно провела ладонью поверх трусов, и Герасим почувствовал, как уснувшая плоть напряглась и грозится порвать ткань. Еще одно такое же трепетное прикосновение, и он просто сграбастает ее в охапку и придавит своим тяжелым телом. Будто бы прочитав мысли Герасима, Настя попросила шепотом:

– Только не торопись, я очень прошу тебя об этом.

Так же плавно Настя стащила с него трусы. Святому захотелось открыть глаза и посмотреть на себя со стороны. Наверно, в одной рубашке и туфлях он выглядел довольно нелепо. Герасим хотел Настю все больше. А она водила ладонями по его животу, касалась пальцами бедер. Он почувствовал прикосновение ее губ. Сначала мягкое и робкое, но через минуту Настя набралась решимости и глубоко погрузила его член в рот, а ее язык, упругий и ласковый, доставлял ему все большее наслаждение.

– Открой глаза, – неожиданно попросила Настя.