Казначей смерти

Я подбежала и осторожно уложила голову шамана себе на колени. Он исступлённо молотил ею, будто хотел разбить, и вопил. Вопль рвал ночь на части, но мне не было страшно. Я видела одержание и раньше, я знала – скоро всё кончится, и была права: шаман затих, сломанные кости с треском встали на свои места, голова упокоилась на моих ладонях. Через миг шаман поднял тяжёлые веки: вместо черноты на меня посмотрело само небо – насмешливые голубые, полные солнечных искр глаза.

– Хранитель врат? – спросила я, удивившись.

– А ты ждала другого? – В его голосе не было и следа шамана, только вольный игривый ветер.

– Я…

– Лучше помоги старику подняться. – Опершись на меня, он встал и кивнул:

– А теперь, принеси ветку орешника – мне нужна моя трость.

Помедлив, я бросила взгляд туда, где лежали тела Акамалу и его любимого быка. Непрошенный крик сорвался с моих губ: ни круга, ни костра, ни тел больше не было. Вместо этого до самого горизонта простирались две дороги, они расходились, словно оттолкнувшись друг от друга, точно под моими ногами – я стояла на перекрёстке.

– Неси-неси, – усмехнулся Легба. – Нам предстоит долгий путь.

В розовом утреннем свете растворилась даже ночь. Исчезло всё, кроме меня, пришедшего на зов духа и сухого дерева, в котором, как рассказывала мне моя мать, а ей её мать, он и обитал. Я выбрала ветку покрепче и отломила. Дерево хрустнуло, как кости шамана.

Опершись на трость, Легба стал больше похож на самого себя, нежели на шамана. Одна нога была чуть короче другой, чёрную кожу покрывали морщины и рытвины – старые загрубевшие шрамы, спина его гнулась к земле, а волосы были покинуты жизнью и цветом. Только глаза выдавали в старике крутой и озорной нрав.

– Ну, чего ты желаешь? – спросил он, хитро прищурившись.

– Я хочу вернуть сына. – Разве мог мой ответ быть иным?

Легба почесал подбородок длинным мозолистым пальцем.

– Живым жить, мёртвым покой. Но дело твоё. – Он указал на тропу по правую сторону от нас. Она была совсем нехоженой: красная пыль лежала ровно, будто ни разу нога человека не ступала здесь. – Нам сюда. – И он зашагал, хромая, впереди.

Небо вдалеке налилось оранжевым, будто его охватили языки пламени. Я поспешила за Легба.