Казнить нельзя помиловать

Парень нагнал ее быстро, хитрованка не сделала и двух десятков шагов. Они принялись искать грибы вместе, но как-то так получилось, что уже через пяток минут руки их встретились, а потом и губы. Они целовались молча, яростно, словно состязались, кто кого перецелует. Наконец, парень, совсем задохнувшись, прерывисто шепнул:

- Пойдем вон туда... Вишь, трава какая.

Действительно, у двух больших берез, где громоздилась куча каких-то коряг и веток, трава росла особенно густо и казалась на вид шелковистой, мягкой. Через секунду они уже целовались взасос на этой изумрудной прохладной подстилке...

Но что-то нарушало комфорт, что-то мешало им отдаться любовным игрищам вполне, что-то досаждало. Девчонка - более непосредственная натура поморщила носик и повертела головой.

- Слушай, чем это так воняет? Падалью какой-то...

Она взглянула внимательнее в ворох веток под березами и вдруг больно вцепилась ногтями в руку своего милого, побелела так, что исчезли с лица веснушки и взвизгнула:

- Ой, что это, а?!

Из-под пожухлых листьев и уже голых ветвей торчала желтая человеческая ступня со скрюченными пальцами.

- Ма-моч-ка-а-а-а!..

2. Родион Федорович Карамазов

Следователь Барановского областного управления внутренних дел старший лейтенант Карамазов в понедельник с самого утра чувствовал себя крайне мерзко.

В его тесном неуютном кабинете в полдень сгустилась плотная жара прямо в окно с нарастающей мощью било солнце, которое в этот первый августовский день хотело, наверное, установить температурный рекорд за лето. Что же будет в самый разгар дня?..

Но Родиона Федоровича Карамазова мучила не только жара. Он вытащил из кармана зеркальце, еще раз оглядел себя: да-а, несмотря на идеальную выбритость подбородка и ровность пробора, синева под глазами и желтый отлив скул придавали лицу несколько помятый вид. Карамазов показал самому себе язык - и язык совсем плох, с неприятным рыхлым налетом. Следователь вздохнул, потрогал гудящую голову и залпом выпил уже третий стакан тепловатой казенной воды. Помогло мало.

Он сел за стол и еще раз пробежал взглядом по строчкам "Протокола осмотра места происшествия": "...трупп мужчины лежит на животе... в области запястья левой руки находятся электронные часы, корпус из белого метала с металическим браслетом из белого метала... На пластинке застежки браслета написано гравировкой - "Фирсов В. В. I /+/"... Резко выражено гнилостное изменение труппа, имеется большое количество личинок мух... Трупп женщины лежит на животе... часы марки "Восток", желтого метала, стрелки показывают 18 час. 26 мин., на календарном устройстве число 24... Трупп женщины одет в трусы и лифчик светло-розового цвета, туфли типа "босоножки" на платформе... Резко выражено гнилостное изменение, большое количество личинок мух..."

Карамазов представил въяве это "большое количество личинок мух", то есть, попросту говоря, - червей, и едва подавил в себе приступ тошноты.

- Вот тоже мне - следователь! - разозлился он ни с того ни с сего на автора протокола и своего товарища - следователя Будённовского горотдела Николая Шишова. - И когда грамоте научится: "трупп", "метал" - всё наоборот пишет... Да еще "18 часов"... Ну откуда он знает, что восемнадцать, а не шесть утра?..

Карамазов еще вбухал в себя стакан отвратной воды и, чтобы успокоиться, достал кистевой эспандер - резиновый тугой бублик - и принялся привычно мять его то одной, то другой рукой. Для следователя Карамазова эспандер был то же самое, что трубка для Мегрэ и скрипка для Шерлока Холмса. Еще одна привычка Карамазова - хождение из угла в угол камеры, как называл он свой тесный кабинет, - была задействована, чтобы немного взбодриться и привести в рабочее состояние тело и дух. Во время метания по диагонали кабинета лучше пульсировали мысли.

А подумать есть над чем. Исчезновение неделю назад редактора областной комсомольской газеты наделало шуму, стало сенсацией местного масштаба. И вот теперь его труп - в этом, вероятно, можно не сомневаться - обнаружен под Будённовском, да еще в голом виде и рядом с трупом пока неизвестной женщины. Впрочем, неизвестной ли?.. Да, первым делом надо уточнить...

Карамазов вызвал сержанта Котляренко - его подключили следователю в помощники - и попросил его съездить в кафе "Рябинка" за Фирсовой и Куприковой.

- Только этот, как его? Сергей, побольше чуткости и деликатности, понял? Я шибко подозреваю, что с ними станет плохо, так что узнай и найди двух человек, хорошо знавших мужа Фирсовой и дочь Куприковой. Я через полчаса буду в морге.