Казнить! Нельзя помиловать! (СИ)

— Давай, говори — шпион иностранный! На кого работаешь скотина?! Фриновский промолчал — что он мог сказать? Вернее — сказать он мог многое! А мне это нужно? Да и этот гад — Кобулов: что то рано себя почувствовал вершителем судеб человеческих! А это тебе не покорная Грузия и не гордая своими прошлыми воинами Армения. Это — РОССИЯ! Здесь привечают любую нацию и народность; относятся с пониманием к обычаям и религии… Но и спрашивают с зарвавшихся — рано или поздно, но спрашивают! И с тебя спросят Кобулов — в 1953 м году! Ты будешь правой рукой Лаврентии Берия и его ближайшим помощником… Вернее — уже не будешь! Зря ты так с нашим Фриновским, ой зря! Думаешь, если пенсионер, так и слово за него сказать некому? Ошибочка твоя — товарищ старший майор! Делать мне здесь нечего — всё ясно. Нужно выбраться из квартиры и начать действовать, иначе превратят Фриновского в мешок с костями и страшной болью внутри… И начнёт он говорить… И расскажет. ВСЁ!!! Кобулов, не дождавшись ответа и каких либо действий со стороны Фриновского, недовольно выпрямился и отошёл к сотрудникам, проводившим обыск. На пол летели книги; вещи из шкафов; листы бумаги, не заслуживающие внимания… Из коробочек и баночек высыпались на пол соль и сахар; чай и специи… Сдвигались с места тумбочки, столы, шкафы, кровать… Всё ощупывалось, обследовалось, простукивалось…

Подошёл на цыпочках и склонился к уху поникшего Фриновского…

— Держитесь товарищ Фриновский… — прошелестело в его ухе — мы своих не бросаем! Пенсионер вскинул голову и столкнулся с заинтересованным взглядом старшего майора. Тот бросил насмешливо:

— Что, пенсионер — решил сознаться во всём?! Давай — признавайся — бить меньше будем! Фриновский скривился презрительно:

— Ещё не вечер майор… Посмотрим ещё — чья возьмёт! Кобулов метнулся к Бывшему первому заму и схватил его за горло! Сжал пальцами гортань так, что Фриновский захрипел, а из глаз брызнули слёзы.

— Твоё счастье, что товарищ комиссар второго ранга запретил тебя трогать при аресте! — прошипел он свирепо — но ничего: это не надолго. Вот поговорит с тобой товарищ Берия, а ты позапирайся! Душевно тебя прошу — как брата! Не рассказывай товарищу Берия ничего!!!

Ладно — дальше мне не интересно. Выскользнул из квартиры — сотрудник, на выходе, так же "любезно позволил" мне покинуть место, где рушатся все надежды… Поднялся на несколько ступеней вверх и встал вплотную к перилам. Подождём… Пока ждал — думал: как лучше поступить? Время шло; сознание просчитывало варианты и вариант освобождения из под стражи, с дальнейшим побегом, отметался начисто! Оставалось одно — идти на риск! "Отпустить" Фриновского к Берия — авось тот не станет сам избивать арестованного… А дальше — там есть разные варианты! А пока — ждём… Через некоторое время из квартиры вывели Фриновского с закованными за спиной руками и накинутым на плечи плащом. И повели вниз — к машине… А я? А я остался ждать. Ещё минут через тридцать-сорок из квартиры вышел старший майор с сотрудниками. Сотрудники, как водится — недовольны и с опаской посматривают на Кобулова — а вдруг он недоволен тем, что ничего не нашли? А вдруг даст разгон за плохой обыск и непрофессионализм? Напрасно поглядывали: настроение у старшего майора было прекрасное — даже мечтательное! И сотрудники расслабились…

Несколько низших чинов поспешили вниз по лестнице — ну там дверь из подъезда открыть начальству и любопытных загнать в квартиры! Остальные сосредоточились несколько сзади, чтобы не мешать высокому начальству своим присутствием… Кобулов оторвал ногу от пола, чтобы поставить её на ступеньку лестницы, ведущей вниз, но запнулся и полетел вниз, кувыркаясь! Прокатился до промежуточной площадки и затих, с вывернутой под невероятным для живого человека углом. Сотрудники, застывшие на лестничной клетке, гурьбой рванулись вниз и замерли, у распростёршегося на площадке тела, не решаясь подойти. Наконец, один из грузин, припал на колено; пощупал пульс и, с ужасом подняв голову, сдавленно прошептал — Он мёртв…