Казнить! Нельзя помиловать! (СИ)

— Тут вот ораторы много говорили и правильно о том, что есть у нас ещё скрытые враги Советской власти… — начал негромко, но весомо, Фриновский… — Вот только как то общно, без указания на конкретных людей и конкретные фамилии… По залу будто ледяной ветер пролетел: многие почувствовали себя неуютно; поежились непроизвольно…

— А ведь что получается — товарищи… — продолжил первый зам, после небольшой, но весомой паузы — в то время, когда внутренние враги стараются, как могут, навредить нашей стране и нашему народу; внешние враги засылают нам своих эмиссаров с указаниями и диверсантов для всяческих диверсий, у нас в стране появился новый враг! По залу пробежался ропот. Фриновский покивал…

— Да, товарищи — появился… Мы, отдающие все силы для строительства светлого будущего для нашей страны и нашего народа, не заметили, как рядом с нами выросли ядовитые поганки, желающие отравить и уничтожить все наши свершения! Желающие показать нас всех и лично товарища Сталина жестокими и кровожадными дикарями! — загремел по залу возмущённый голос Фриновского…

— Жуткими чудовищами, в которых нет ничего человеческого! — взлетел на самую высокую ноту возмущения голос первого зама.

— Разве вы чудовища?! — крикнул он в наэлекризованный страхом и предыдущими ораторами зал…

— Нет! — закричали в зале… Мы не чудовища! — вторили другие…

— А может наш любимый вождь и учитель товарищ Сталин такой?! — "подкинул огоньку в топку человеческих эмоций" Фриновский…

— Нет!!! — вскакивая, заревели в зале делегаты! — Кто так клевещет на товарища Сталина?!! — выкрикнул кто то из зала! И зал подхватил:

— Кто? Кто этот враг?! Скажите кто он!! Покажите его нам!!! Вот. Слово было сказано. И Фриновский дал то, что от него ждали!

— Вы слышали тут некоторых ораторов… Им подавай трибунал-тройку, как в гражданскую войну! Но тогда время было такое! А сейчас у нас что — тоже гражданская война? — выкрикнул он в зал! Переждал гневные выкрики и продолжил своё обличение:

— У нас есть следствие! У нас есть суд, который определяет: виновен или не виновен мужчина или женщина, задержанные по подозрению… А эти скрытые враги Советской власти; товарища Сталина; наши с вами враги, захотели сами и судить и приговаривать! Любого! Сегодня им не понравится кто то из вас; завтра им не понравится кто то из сидящих в президиуме, а послезавтра — им чем то не угодит Товарищ Сталин!!! — снова, чуть ли не истерично, выкрикнул в зал Фриновский. — И они хотят, чтобы мы им дали власть судить всех по их законам! Дадим им эту власть — товарищи? — крикнул грозно первый зам…

— Нет!… Не дадим!… Их самих надо судить!… - раздались яростные крики из зала. Ну вот… — вздохнул про себя Фриновский — вот они — те, самые СЛОВА, ради которых он и вышел на трибуну… Разгорячённые депутаты не заметили, как раскрылись двери, идущие в зал заседаний и по проходам между рядами кресел молча пошла цепочка сотрудников НКВД. В форме… Шум снова затих; депутаты кто сел, а кто и на сиденья. Крики, разговоры, угрозы закончились — началось действо! К Фриновскому подошёл его секретарь и протянул несколько листов бумаги… В зале застыла могильная тишина — только шелест листов…

Фриновский начал зачитывать фамилии. К названному подходил сотрудник НКВД; брал под локоть и выводил из зала… Кто выходил сам, а кого то нужно было почти выносить. Сначала назывались первые или вторые секретари крайкомов, обкомов, губкомов… За ними — некоторые руководители крупных и средних предприятий; чиновники обкомов и горкомов… 47 человек вывели из зала — зал заметно опустел.

— Это те самые скрытые враги, о которых они сами так громко кричали! — сказал устало первый зам наркома — но не все: далеко не все…

Мы успевали… Ценой нечеловеческих усилий, особенно я — но успевали. Вроде бы… Я метался по городу и по стране — каждый раз с новым напарником! В последнее время — делал уже всё на "автомате"; высыпаться не успевал даже в поезде: нудно было продумать и прокрутить стратегию разговоров с хозяевами фирм, заводов, предприятий, компаний… И давить, давить их сознание, заставляя верить тому, что я говорю. И самим делать всё для выполнения, казалось бы нереальных проектов и заказов! Как только язык у меня во рту не распух от этих разговоров и как только мозг не взорвался от умственного напряжения! Не знаю… Но к пятнице почти всё, что я запланировал — удалось осуществить… Иногда накатывала слепая, неконтролируемая ярость: хотелось отправиться в места компактного проживания семейства Лондонских гавенистов и уничтожить всех мужчин от мала до велика! Еле сдерживался, а потом… — накатывал отходняк: все то при чём? Один напортачил — так он теперь и держит за это ответ. Там…

В четверг — к обеду, позволил себе немного расслабиться: вроде всё идёт как надо и если Бог даст… (что то я здесь часто стал поминать бога…) — провернём последнюю, на английской земле, акцию и покинем этот остров! Не навсегда: надеюсь мы сюда ещё наведаемся и не однажды! А пока — надо рвать когти, пока фараоны, или того хуже — контрразведка не замела! Хотя: пока, вроде бы — не за что. ПОКА…