Казусы частного сыска

— Поняла, — угрюмо ответила я и дотронулась пальцем до кнопочки на внутренней стороне перстня.

Кто кого? Успею ли я выстрелить первой?

Выражение лица Виктора изменилось: теперь он не смеялся, глаза его сузились, рот сжался, и я поняла — сейчас. Он шевельнул правой рукой, в которой был зажат пистолет со взведенным курком.

И тут случилось то, чего никто не ожидал, — со стороны Кошкина что-то пронзительно запищало.

Виктор немедленно перевел пистолет на Александра Александровича, но выстрелить не успел.

Я вскинула руку к голове Виктора и нажала на кнопочку в перстне.

Пуля вошла Виктору-Алкашу в левый глаз. Он дернулся, засучил ногами по линолеуму и обмяк.

Оба пистолета со стуком упали к ножкам кресла.

Все.

Раздирающий уши писк не прекращался.

— Выключите вы, наконец, свой пейджер, — устало сказала я Кошкину.

Александр Александрович повиновался, и наступила желанная тишина. Я опустила руки и прислонилась к косяку. Кошкин наконец-то закрыл распахнутый от удивления рот.

— Неужели все?.. — тихо проговорил он.

Отвечать я не стала — внезапно навалилась страшная усталость. Прав был, наверное, покойник Виктор — размякла я. Мы молчали. У головы Виктора растекалась багровая лужа.

— Кристина прислала сообщение? — спросила я.

— А? Да, она… Пишет — в изоляторе временного содержания она. До выяснения обстоятельств…

— Ну, это вам не страшно, — хотела усмехнуться я, но не усмехнулась, — вон деньжищ сколько…

Ас ними-то…

— Да, — проговорил Кошкин, и у него почему-то задрожали губы.

Я сняла с пальца перстень, положила его в сумочку. Перешагнув через багровую лужу, подошла к Александру Александровичу и села рядом с ним.