Кбиопанк

Этот апрель в Саратове выдался странно холодным – и, хотя, снег, по большей части, уже сошел, но, все равно довольно часто с неба сыпалась холодная снежная крупа града, смерзшегося снега, а иногда начинающуюся прогреваться землю снова закрывал белый покров с лице снежной бури. Но это был самый начаток апреля – вполне возможно, что впоследствии погода установиться и станет тепло – к Пасхе уж точно станет! Жизнь чем – то похожа на посев и сбор урожая – также надо уметь ждать и не бояться трудностей; надо уметь переносить неприятности, помня, что в этом невечном мире все переменчиво – холод сменяется теплом, непогода – хорошей погодой, неудача замещается удачей: не бывает, чтобы все время было плохо или все время было хорошо. Такая переменчивость жизни даже побудила многих святых отцов сравнивать эту жизнь с плаваньем на корабле или чем – то подобным по морю – бурные волны обкладывают челн, он бьется, метается, но не тонет, вывозя своих пассажиров в безопасный порт.

В апреле 2010 года в городе Саратове было холодно; предчувствуя Пасху, в город слетелись множество птиц – видно для того, чтобы в Благовещение гнезд не вить. Такие или примерно такие мысли крутились в голове бухгалтера одной саратовской фирмы по продаже стройматериалов по имени Виктор Валерьевич Глушков – он шел домой, несся в опущенной авоське небольшой подарок жене на 7 апреля. И хотя они жили более чем скромно, христианские праздники все же соблюдали: вот и сейчас Глушков купил жене к Благовещенью духи – не очень дорогие, но хорошие. К несчастью для семьи единственный сын Глушковых – Федор, – уже взрослый, отслуживший в армии и работающий таксистом, не разделял религиозные убеждения родителей – вообще не верил в Бога.

Тролейбус остановился, и Виктор Глушков быстро покинул его нутро, полное людей, как реки ада – геенна огненная, в которой всем хватит места. Хотя до дома было еще целых две остановки Виктор Валерьевич вышел именно здесь – за две остановки до дома; ему исполнилось сорок три и он начал сильно полнеть, а если не скрашивать эпитеты, то очень сильно – это уже становилось проблемой, и, после очередного замечания жены, он решил проходить две последние остановки до дома пешком. Он делал так уже два раза и сегодня нужно было сделать третий: но Глушков – старший немного отклонился от пути, сбился в сторону и немного заблудился – он знал примерное направление своего движение, т.к. город он знал хорошо, но такое все же случается – какие – то районы изучил, в некоторых теряешься. «Вот прохожу всю эту неделю пешком и тогда точно освоюсь. Сидячая работа предрасполагает к избыточному весу.» Думал он.

В продолжение своего пути, Глушков вышел к гаражным застройкам – рядам металлических и кирпичинах коробок: он вспомнил, где находиться по виду этого гаражного кооператива – нужно было пройти его насквозь и Виктор Валерьевич вышел бы прямо к дому. Но был и рсик – нарваться на какую – нибудь шпану или местных задирал. Солнце уже сильно клонилось к закату, но глава семейства Глушковых решил все же пройти гаражный кооператив насквозь.

Он прошел уже больше двух третей пути, как увидел пару мужичков в каких – то поношенных куртках, которые пили что – то с небольшого складного столика, стоящего перед дверью одного гаража. И вот почему – то именно сейчас чувство одиночества, с которым Виктор Глушков рос всю жизнь, необыкновенно обострилось и ему очень захотелось стать третьим в этой компании. Когда он это думал, то смотрел прямо в затылок одному из пьющих; почти сразу тот обернулся и проговорил с оттенком теплоты.

–Присоединяйся, земеля!

Так сказал, словно они его и ждали. Глушков не хотел пить в среду самогон или что там у них, но отказываться было неудобно – все же они на своей земле, а он нет. Он подошел, пожали руки, налили, стали знакомиться.

–Валерий.

–Егор.

–Саня.

Глушков почему – то представился именем покойного отца, умершего тринадцать лет назад, – сам не зная почему. Водка (вроде не паленая) подействовала плохо – он сразу опьянел, стало тяжело в голове, он хотел извиниться и пойти домой, думая поспать пару часов перед ужином для выведения из своего организма алкоголя – он вообще почти не пил. Но тут, словно принесенная извне, ему пришла в голову мысль, а не плохо бы если бы Егор отдал ему все свои деньги. Сидящий напротив него мужик зачем – то полез во внутренний карман куртки и достал пару тысяч рублей мелкими купюрами и молча протянул Глушкову. Тот спросил:

–Что это?

–Деньги, ты ж просил.

Друг Егора Саня спросил:

–Ты долг ему отдал?

–Ну да…типа.

По второй накатывать Виктор Глушков не стал – случилось что – то приятное, необыкновенное и чудесное – то, что еще придется осмыслить. Окрыленный Виктор Валерьевич пошел, почти побежал домой. Он как и хотел поспал пару часов перед ужином – сон был необыкновенно яркий, но, проснувшись, Глушков его уже не помнил. Поужинали, легли спать – завтра на работу: может быть удастся убедить еще кого – то отдать мне свои деньги – думал Виктор Валерьевич.