Кедровый лохотрон

— Которые неизвестно, сколько времени могут провести на воде, пока не расслоятся и корабль не утопнет, — мрачно пошутил Сидор. — Так что, если они и нам построят парочку каких-нибудь своих, самых обычных больших транспортных судов, для наших насущных целей, я возражать не буду. Но не за те бешеные деньги, что согласны им заплатить в Амазонии.

— Так Илоне и скажи. Согласна — будет у неё триста девочек и два с половиной миллиона. Нет — пошла нахрен.

Нефтебаза.*

Оказаться наконец-то на перевале Басангский Рог для Сидора было настоящей удачей.

— "Господи! Дай мне наконец-то возможность вырваться из этого болота!" — наверное, это была, чуть ли не ежедневная утренняя молитва Сидора каждый день, когда он просыпался в своей кровати в такой милой и уютной родной землянке.

Такой милой и уютной, но так осточертевшей из-за невозможности вырваться в столь понравившееся ему, ставшее ещё более родным Восточное Приморье.

Степь, колки, буераки, овраги, лощины и огромные пустынные пространства равнины с колышущемся на лёгком ветру ковылём. И рассветы. Безумно красивые степные рассветы рано-рано утром. И тишина. Оглушающая тишина пустынной, наполненной скрытой бурлящей жизнью степи.

Как давно он там не был. Теперь они ему снились каждую ночь. Степь, скрип колёс фургона, нагретая на солнце горячая рукоятка ложа арбалета и крупы шагающих неторопливой поступью лошадей упряжки, лениво отмахивающиеся от досаждавших оводов короткими точными шлепками хвостов.

Как ему теперь этого не хватало.

Даже Белла, в конце концов, не выдержала его постоянных просыпаний в середине ночи и долгих беспокойных ворочаний без сна с широко открытыми бессонными глазами.

Кончилось всё тем, что устав каждую ночь просыпаться с тревожным ощущением какой-то ненормальности в происходящем вокруг, она, в конце концов, сама вытолкала Сидора в короткую поездку на перевал. Чтоб муж хоть как-то немного развеялся и прекратил эти постоянные еженощные ворочанья в кровати.

Надо сказать, это было правильное, мудрое решение.

В дороге Сидор как-то сразу успокоился, беспокойные сны прекратились, и теперь, устав после длинного дня в дороге, он уже не видел в своих снах бесконечной череды однообразных картин моря ковыля впереди лошадиных хвостов. Теперь он уже совсем снов не видел. Он был счастлив.

С тех счастливых времён, когда Сидор был здесь в последний раз, закончив свою денежную эпопею с нефтью, принёсшую их компании баснословные барыши, прошло не так уж и много времени, а как же здесь всё поменялось. Не занятый упорной, с утра до поздней ночи изматывающей работой многочисленный персонал нефтебазы имел теперь намного больше свободного времени, и за прошедшее время сумел достаточно эффективно им воспользоваться.

Сидор стоял посреди занятой ими под нефтебазу небольшой горной долины, пустынной в этот ранний утренний час, и с искренним восхищением крутил головой во все стороны.

Теперь это уже была не та, поспешно огороженная невнятным плетёным заплотом из тонкой лозы случайная долина, а, пусть и небольшая, но настоящая, хорошо укреплённая крепость, с развитым защитным периметром и великолепно обученным профессиональным гарнизоном. И хотя своим внешним видом она совершенно не отличалась от точно таких же мелких торговых поселений, во множестве разбросанных по всей северной, левобережной стороне перевала, вдоль веером разбегавшихся с Басанрогского Рога в разные стороны многочисленных торговых трактов Левобережья, это была настоящая цитадель.

По всему внешнему периметру укрепления тянулся невысокий крепкий тын, из поставленных на попа толстых дубовых заострённых сверху брёвен, защищающий всю немалую занятую ими территорию из нескольких сопряжённых друг с другом горных долин, с жилыми домами, амбарами с продукцией и обширной территорией для хранения бочек с сырой нефтью.

И хотя не такой уж и высотой тын был местами не более двух, трёх метров, в понижениях достигая и четырёх, но на том защита не ограничивалась. Вдоль всего охраняемого периметра по внутренней стороне заплота шли широкие удобные мостки для стрелков, регулярно, через каждые пять сажен перемежаемые небольшими, возвышающимися над уровнем тына на два метра крытыми щепой квадратными башенками часовых. А с учётом того, что стояла ограда по вершинам окружающих долину холмов, и перед тыном простиралось теперь большое ровное, расчищенное от стоявших там ранее деревьев и кустарников предполье, то это уже было крайне серьёзное укрепление.

Одна была беда — своя крепость им тут была не нужна, а на сырую нефть, основной их здесь интерес, не было больше стольких покупателей, как они незаметно для себя успели уже привыкнуть. И на складе вдруг оказалось столько свободной нефти, что никто не знал, куда её теперь девать.

Выходило, что большой нефтепоезд из нескольких платформ с наливными цистернами, гордость Сидора и мастерских мастера каретника, способный за раз, силами всего лишь трёх, четырёх человек привезти не менее десяти тонн нефти, оказались никому не нужными. Не было клиентов на такие большие объёмы.

Однако не всё было так плохо.