Читаем Keep Coming (СИ) полностью

Keep Coming (СИ)

На её белом платье проявлялось пятно. Оно разрасталось, меняло форму и очертания, пока не стало похожим на огромную бабочку. Она моргнула. Знаете, как это бывает: словно что-то происходит, но уже не с вами, и точно не с кем-то ещё. Словно это сон. Свет фар слепил глаза, в их свете стало понятно: пятно имело тёмно-красный оттенок - это была её кровь. Боль пронзила тело. Всего несколько секунд, чтобы подумать: не справедливо. Одно мгновение, чтобы рухнуть на пол.И целая вечность, на умиротворение

Unknown

Прочее / Фанфик / Любовно-фантастические романы / Романы18+

========== Часть 1 ==========

***

Новый мир всегда строится на костях старого. Так всегда было, и только Эффи Тринкет не могла понять, чем именно отличался старый от нового.

Дни Революций и восстаний остались далеко в прошлом. Люди стали спокойнее, как казалось в первое время, и ничего не предвещало новой беды. Китнисс и Пит налаживали свои отношения, Хеймитч Эбернети выращивал гусей, Хэвенсби, словно пчелка, окучивал новых представителей власти. А Эффи осталась в огромном особняке Сноу, ухаживая за белоснежными розами. Никто не мог и подумать, что такая работа подойдёт капитолийской Диве. Она же толковала это по-своему: хочешь жить – приспосабливайся. Будь готов к любым переменам. И она была. Научись радоваться и тому, что имеешь. И она радовалась, искусственно, но всё же. Чёрт, она верила в то, что однажды дойдёт до такого состояния, что даже на самом дне преисподней она будет стоять, скрестив руки, и улыбаться, ощущая себя счастливейшим человеком на свете.

В доме находилось ещё несколько людей, выпавших из реальности, толком не осознавших, что же произошло на самом деле: несколько человек из прислуги и охраны. Люди, которым не нашлось места в новом послереволюционном мире.

Ей нравился сад, нравилось чувствовать себя хозяйкой замка, и выращивать эти чертовы розы. Однажды, срезая отцветший бутон, Эффи задумалась:

- Как было бы здорово остаться в этом месте навсегда.

Последнее слово прозвучало не так, как она ожидала, девушка широко распахнула глаза и уставилась на ножницы. Навсегда. Слово превращалось в приговор, грозя надолго застрять в её сознании. Она нервно сглотнула; белоснежный бутон медленно окрашивался в красный. Кровь из случайно порезанного пальца, словно доказывала, что с этого момента всё пойдёт не по плану.

Всего через три дня начались набеги на всё ещё закрытые магазины, которые в прошлом пользовались популярностью среди жителей Большой столицы. Ещё некоторое время спустя убили и тяжело ранили двух человек. Как выяснилось позже, нападали те, кто желал мести, на тех, кто застрял во времени, невинных и глупых жителей Капитолия. Мародёров пытались поймать, но никто особо не старался. Даже Плутарх перестал искать оправдания для Тринкет, чтобы успокоить её, только пообещал, что в скором времени всё наладится. По его мнению, народ должен был объединиться, стать одним целым. И для него существовал только один вариант, как можно быстро и легко примирить два столь разных мира на одной площади.

Очередной прием для Тринкет уже ничего не значил. Её сложно удивить подобным, чего нельзя было сказать о гостях. Роскошь от подобных вечеринок померкла, всё стало каким-то бледным, словно это происходило в далеком прошлом, но люди не замечали этого. Им было плевать. Конечно, того, что было не вернуть. И Эффи понимала это. Что-то точно изменилось, и дело было не во времени и точно не в роскоши. Каждая её попытка понравится, сводится к осуждающим взглядам, каждое слово, произнесенное девушкой, вызывало лёгкий оскал. Они знают - ей тяжело, и никто не стремился помочь.

- Продолжай улыбаться, подбородок выше, иди вперёд и не оглядывайся, - думает она про себя, мысленно закрывая лицо маской. Никогда ей не было так тяжело.

Обновленные (и новые) жители (и гости) Капитолия праздновали победу над тоталитарным террористическим контролем Сноу и Коин. Они праздновали освобождение. Прошло всего немного времени, кто же мог подумать, что новые правители так быстро возобновят управленческую деятельность. И вот, когда всё, якобы, успокоилось, кто-то решил, что людям стоит устроить праздник. Отвести душу. Эбернети знал к чему приводят такие праздники, но всё же предпочел остаться в своём отдаленном Дистрикте, заливаясь алкоголем, прячась в четырех стенах от её осуждающего взгляда. Он даже не подозревал, насколько Эффи Тринкет нуждалось в его присутствии. Тогда и сейчас. Всегда.

Испытывая все виды злости и ненависти, она проклинала Эбернети, проходя мимо компании мужчин, осматривающих её формы, с явной недвусмысленностью. Она словила себя на мысли, что только он имел право ТАК смотреть на неё.

- Всё как раньше, - шептала она, - так же, как перед Играми. Что же изменилось? Может люди не те?

Гости, а именно: профессиональные убийцы из бывших Дистриктов-победителей, новые представители власти, активные политические деятели с явным пристрастием к алкоголю и, конечно же, обиженные люди (неудачники из окраин, как бы выразился бывший владелец Резиденции). Нет, невозможно было найти компанию хуже для девушки-капитолийки, чьи руки вытаскивали имена тех, кто должен был умереть. У каждого были причины причинить боль бедняжке. Стоило только захотеть. От этих мыслей, становилось не по себе. Но Эффи, слегка улыбается этой проблеме.

- Подумаешь. Ещё один приём, - она прикрывает глаза, выпивая шампанское, вспоминая былые времена. - Всё как раньше. Разве они не понимают? Это уже было. Но… Что же изменилось? Если не люди, может место?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Кино / Театр / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары
О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство