Кей Дач. Трилогия

— Я догадываюсь о твоих мотивах, Слава. Ты немолод, у тебя за спиной два десятка аТанов, которые оплатила казна. Ты находишь свое спасение от скуки в схватках, перевоплощениях, интригах. Так?

— Да, мой господин.

— Что ж, резвись. Мне нравится твой стиль. Хочешь отдохнуть после Меклона?

— Я не устал. — Вячеслав внезапно понял, что Грей готовится изложить новое задание. Странно, обычно он вводил его в галактические игры с интервалом в год-два. Как любимое и безотказное оружие, которого достоин не каждый враг.

— Кертис Ван Кертис, — словно прочитав его мысли, произнес Грей.

Шегал ждал.

— Ты в курсе, что «аТан» ведет строительные работы на всех планетах? Отделения расширяются.

— Империя богатеет, все больше пользователей аТана.

— И Кертис ожидает их увеличения в два раза?

Грей дал ему почти минуту на размышления.

— Ну?

— Резкое снижение цен?

— Зачем? И какие потрясения ждут Империю после этого?

— В вашей власти задать Кертису прямой вопрос…

— Наши отношения с Кертисом сложнее, чем ты думаешь, Слава. Я не могу просто взять и спросить хозяина «аТана», «владыку жизни и смерти», «самого старого человека в Галактике». — В голосе Грея вдруг промелькнуло раздражение. — А ты знаешь, что я старше Кертиса на полсотни лет? Но обыватели зовут его — его! — самым старым человеком!

— Возможно, потому, что вас уже не принято относить к людям, — спокойно сказал Шегал.

Секунду Грей буравил клинч-командора взглядом. Затем покачал головой:

— Спасибо, Вячеслав. Теперь ты похож на самого себя. Мне нужны данные о Кертисе. Зачем ему увеличивать отделения компании? В аТане ли дело? Чем все это может обернуться?

— Полномочия?

— Используй группу «Щит» и любые исследовательские структуры как сочтешь нужным. Твои личные полномочия не ограничены ничем.

— Срок?

— Месяц. Я не хочу возвращаться с Преклонения Ниц, не выяснив планы Кертиса. Поэтому медлить тебе не стоит.

Клинч-командор Вячеслав Шегал вышел из локального гиперперехода со странным выражением на лице. По каштановой аллее навстречу ему шел посол Инцедиоса — несчастный и решительный одновременно.

— Не советую, — обронил Шегал.

Посол мгновенно утратил свой отчаянный задор.

— Минут через двадцать, — посоветовал Вячеслав. — Он будет мягок, насколько это возможно.

5

Ищущий Истину искоса поглядывал, как Кей ест, точнее, что он ест. Но Кей не собирался поддразнивать чужого, грызя куриную лапу: жареная рыба, которую он ел, вполне соответствовала правилам хорошего тона. Стандартное человеческое оскорбление иных рас с успехом применялось против алкарисов и булрати, задеть не удавалось лишь мршанцев. Может быть, потому, что в человеческий рацион не входили животные, напоминающие сумчатых трехполых кошек.

— Я обдумал твой вопрос, — сообщил алкарис, когда Кей закончил есть. Сам Ищущий Истину ограничился лишь парой крупных очищенных орехов. — Я отвечу.

— Хорошо, — согласился Кей.

— Наша религиозная концепция основывается на проклятом миге. В момент сотворения Вселенной, когда возникли материя и движение, был предопределен весь дальнейший ход событий. Время стало лишь функцией, отголоском первого мига. Что бы мы ни предпринимали, судьба каждого живого существа, человека или алкариса, траектория каждого фотона — все это неизбежно.

— Знаю и могу согласиться. — Кей устроился на своей подстилке поудобнее. Над долиной усиливался ветер, и плети облаков неслись по своим предопределенным маршрутам. Интересно, был ли запланирован миллионы лет назад дождь… — Алкарис, подобные идеи приняты и у людей. Но только ваша раса решила уйти из Галактики. Я слышал, вы разрабатываете солярные приводы — для перемещения своих звездных систем. Зачем?

Хохолок Ищущего Истину дернулся, и Кей понял, что нарушил принятую структуру разговора. Однако это было воспринято нормально. Как доказательство человеческого несовершенства.

— Кей, мы не приемлем заданность судьбы. Даже в самые тяжелые годы войны Ветвь направляла треть научных разработок на исследование принципа причинности.

— Результат — ваши корабли, не знающие инерции, — заметил Кей.

— Побочный результат. Основное, чего мы добились, — это доказательство существования Бога, уверенность в том, что Вселенная была сотворена с непостижимо сложной целью, и обнаружение вероятностной зоны.

Кей нахмурился. Попросил:

— А если подробнее?

Алкарис щелкнул клювом. Поинтересовался:

— Ты имеешь знания астрофизики и вероятностной механики в объеме человеческого ученого?

— Не имею даже в объеме студента.

— Тогда пример. — Алкарис спрыгнул с ящика-насеста. Окинул цепким взглядом стеклянное поле, отблескивающее багрянцем в лучах заходящего солнца. — Дай мне свой аэрозоль, создающий подстилку.

— Это довольно дорогая штука, — вручая алкарису баллон, предупредил Кей.

— За знание платят и большим. — Ищущий Истину неумело, но цепко сжал баллон в кончике крыла, направил вниз. — Эта стеклянная поверхность в нашем диалоге — модель. Модель вероятностной зоны. Это и есть мир. Вселенная в подлинном смысле. Она бесконечна и непознаваема. Она неощутима для наших приборов, поскольку не существует в виде реальности. Понимаешь?

— Да.