Кейден

— Сколько тебе лет, Кейден? — спрашивает она, хватая меня за галстук и ослабляя узел.

— Двадцать один. — Она делает глубокий вдох и склоняет голову набок, рассматривая меня.

— Такой молодой, — на ее губах появляется слабая улыбка, когда она снимает галстук и обвязывает вокруг своей шеи. Она начинает расстегивать пуговицы на моей рубашке. Я не двигаюсь, наблюдая за выражением ее лица, пока она обнажает мое тело. Закончив, она стягивает ее с моих плеч. Затем она встречается со мной взглядом, и я подаюсь к ней для поцелуя. Она отодвигается, грубо сжав пальцами мою челюсть, чтобы остановить меня. — Мы не в отношениях. Мне не нужны твои губы. Мне не нужно твое лживое влечение, — она прижимает палец к моим губам, достаточно сильно, чтобы проскользнуть чуть дальше. — Я хочу вылепить твой образ сама, — рычит она. — Я уничтожу тебя, а затем заново создам в таком виде, в каком сама хочу видеть, — обещает она.

Я не уверен, должен ли я после такой речи заволноваться или завестись, но могу сказать, что еще никогда не встречал подобного клиента. Я не уверен, как мне действовать с ней. Затем я начинаю думать о том, что бы сказал Тор? Он бы сказал дать клиенту то, что он хочет. Быть ее фантазией, кем мы и должны являться. Поэтому я киваю и широко развожу руки в стороны, предлагая себя ей.

— Тогда разрушай меня, Мелани.

Она прищуривается, на ее губах появляется лукавая улыбка.

— В постель, — тон ее голоса не давал и шанса на неповиновение; ну, просит — это слишком преувеличено. Больше похоже на приказ.

Она обходит кровать, рассматривая меня, как будто я — кусок мяса. Вскоре она наклоняется, снимая галстук со своей шеи, и связывает им мои руки. Когда она отходит, я двигаю руками, тут же выяснив, что она как-то привязала их к изголовью. Меня никогда не связывали, но из-за ограничения подвижности и ее хищного взгляда мой член становится чертовски твердым.

Она начинает расстегивать свою блузку, подходя ближе к кровати. С каждой пуговицей мое сердцебиение ускоряется. Она скидывает блузку и затем дергает молнию на юбке, спуская ее вниз по ногам. Черт, она горяча. На ней черный кружевной бюстгальтер и такого же цвета стринги, подвязки и чулки. Она вытягивает шпильки из волос, и они рассыпаются по ее спине роскошной темной волной. Она только что перешла от строгой бизнесвумен к сексуальной, как ад, доминантной сучке. Черт, это как каждая фантазия, на которую я дрочил с четырнадцати лет. Разувшись, она ставит ногу на край кровати. Подавшись вперед, она начинает высвобождать ремешки подвязок. Когда я слышу, как расстегивается очередной, клянусь, мой член становится только тверже.

Часть волос прикрыла ее лицо, и она взглянула на меня сквозь длинные ресницы, наблюдая за моей реакцией, прежде чем выпрямиться и проделать то же самое с другой ногой. Закончив, Мелани встала прямо, схватилась за кружева на бедрах и начала медленно спускать стринги по длинным ногам. Она избавляется от них и вновь встает прямо лишь в одном поясе с подвязками. И ее киска… ее киска божественно обнажена. Она взбирается на кровать и перекидывает через меня ногу, оседлав мою грудь. Ее бедра прижимаются к моей коже, и ее киска прямо тут. Всего в нескольких сантиметрах от моей груди. Я опускаю взгляд на ее широко разведенные ноги. Она тянется вниз и проводит рукой по моему члену, заставляя меня застонать и стиснуть зубы. Улыбка появляется на ее губах, прежде чем она хватает меня за челюсть и прижимается ближе, упираясь рукой в изголовье. Ее голова наклоняется вперед, и черные волосы падают на плечи.

— Ты хочешь мою киску, Кейден? — спрашивает она соблазнительным голосом. Не помню, хотел ли я прежде настолько сильно трахнуть своего клиента.

— Да, — выдыхаю я. Ее губы дергаются в призрачном намеке на улыбку.

— Хорошо, — мурчит она. Она передвигается и располагает ноги с двух сторон от моего лица. Я смотрю на ее розовую киску, выставленную прямо у моего лица. Мои пальцы дергаются в попытке схватить ее за бедра и прижать ближе.

— Лижи меня, — командует она, прежде чем раздвинуть ноги шире и опуститься на мое лицо. Я приподнимаю голову с матраса и высовываю язык, проводя им вдоль ее киски. Я слышу, как ее дыхание сбивается, и повторяю движение снова, добавляя в этот раз больше давления на клитор. Она опускается ниже и прижимается теснее, желая большего. Я улыбаюсь и возвращаюсь к делу. Я пожираю ее, как будто она — мое любое блюдо, кружа языком по клитору и пытаясь освободить руки, потому что желание коснуться ее становится почти нестерпимым. Я рычу прямо в ее лоно, и с ее губ срывается стон, а бедра начинают ёрзать по моему лицу. Блять.