Кейдж (ЛП)

— Кейдж, — слышу я его рокот. В момент тишины его голос утратил все грубые сонные нотки, и он рявкает свои следующие слова с таким количеством яда, что я в шоке поднимаю на него глаза. — Что. Ты. Сказал?

Когда он откидывает одеяло, бросает рубашку в мою сторону и начинает натягивать свою собственную одежду, я знаю, что это не просто приятный звонок для пробуждения. Что-то не так. Он бы никогда не вытащил меня вот так из постели.

— Когда? — Он рявкает в трубку, застыв, словно окаменев, в штанах, задранных только до колен, и смотрит на меня. Когда я вижу страх в его глазах, я знаю, что что-то случилось. — Езжай, блядь, туда сейчас же, Куп. Позвони местным по дороге и выясни, что можно сделать. Сейчас, Куп. — Он убирает телефон и, бросив его на пол, подходит ко мне. — Детка, все будет хорошо, да?

— Ты пугаешь меня, Грег. — Я просто смотрю на него и жду, когда он скажет это. — Кто звонил? — спросила я.

— Купу позвонили из компании по слежению, отвечающей за систему безопасности твоей мамы. Помнишь систему, которую я внедрил несколько месяцев назад? Подключил его прямо к нашим серверам, чтобы обо всех вызовах бедствия сообщалось нам, а также местным властям. Черт, детка. Кто-то нажал тревожную кнопку. Куп позвонил мне первым, но больше он ничего не знает. Одевайся, надо проверить, что все в порядке.

Когда я явно не могу заставить себя двигаться самостоятельно, он помогает мне натянуть одежду и ведет к грузовику. Мы едем через весь город в район, где живет моя мама, менее чем за десять минут. Когда мы сворачиваем на ее улицу и видим, что ее дом освещен машинами скорой помощи, мое сердце замирает, и я знаю, что меня сейчас стошнит.

— Останови грузовик! ОСТАНОВИ СЕЙЧАС ЖЕ, — кричу я и закрываю рот рукой. Он съезжает на обочину и останавливает машину. К тому времени, как он поворачивает в мою сторону, я уже вываливаю содержимое своего желудка на тротуар.

— Детка, останься здесь, а я посмотрю, что происходит, хорошо? — Я знаю, что он пытается сделать как лучше, но нет, в этом доме живет моя семья.

— Нет! Мы сделаем это вместе. Мне нужно знать, Грег. Мне нужно знать, что происходит, и я не смогу быть без тебя, когда узнаю.

— Хорошо. Пошли, детка, только оставайся рядом со мной.

Мы проходим несколько футов, оставшихся между тем местом, где он остановился, и началом полицейской ленты. Мне приходится бороться со всеми своими инстинктами, чтобы не побежать прямо к входной двери, чтобы найти маму и Коэна и убедиться, что с ними все в порядке. Несколько секунд он оглядывается по сторонам, пока я не слышу, как он кого-то зовет. Я не слышу слов; мои глаза фокусируются только на открытой входной двери, наблюдая, как дюжина или около того мужчин в форме входят в дом моей матери и выходят из него.

Я даже не осознаю, что дрожу, пока Грег не притягивает меня к себе и не заключает в объятия. Я чувствую его голос у своего уха, но все еще не могу разобрать слов. Через несколько секунд я чувствую, как напрягается его тело, и смотрю ему в глаза.

Даже в темноте ночи и странных тенях, отбрасываемых мигающими огнями на его лицо, я могу сказать, что он потерял весь цвет своей кожи. Он выглядит бледным, опустошенным и измученным.

— Что? Что случилось?

— Нам нужно в больницу, детка. — Он смотрит на меня сверху вниз, и я вижу по его лицу, что он говорит мне не все.

— Скажи мне сейчас, Грег. Я не могу вынести этого незнания. — Слезы уже подступают быстро, и я чувствую, как рыдания начинают подступать к горлу. — Скажи мне сейчас, черт возьми! — Я кричу.

— Твоя мама, детка, она пострадала, и нам нужно ехать. — Он все еще не рассказывает мне всего. Его собственные слезы начинают наполнять глаза, и он несколько раз моргает, пытаясь взять себя в руки, насколько это возможно. — Коэн, детка, он — его здесь нет.

После этого я больше ничего не слышу. Я чувствую, как по моему телу волна за волной прокатывается леденящий до костей холод. Я слышу, как Грег зовет меня по имени, и чувствую, как он тянется, чтобы схватить меня, когда мое зрение затуманивается, а тело падает.

Грег

Кажется, в миллионный раз я смотрю на Мелиссу, ее тело плотно обхватывает ноги, совсем как за последние девять часов. Она выглядит такой маленькой, сидя здесь, в суровом зале ожидания больницы. Плотно прижав обе ноги к телу и удерживая их на месте руками, она обхватывает себя руками, ее глаза смотрят вдаль, но ничего не видят. Я даже не уверен, эмоционально ли она все еще здесь, в комнате.

Мэддокс и Куп только что ушли с новостями, которые я не хотел слышать. Похоже, что Саймон Вагнер достает даже из могилы. Система мониторинга, которую я установил в доме Лилли, — лучшая из лучших. Мы извлекли ценный урок после того, через что прошли с бывшим мужем Иззи несколько лет назад. Теперь на каждом входе в ее дом установлена камера. Когда дело касается моей семьи, я не буду рисковать.