Кейдж (ЛП)

— Я не знаю, как отблагодарить тебя за твою помощь, Брекс. Правда не знаю. Рядом с Мелиссой этот маленький мальчик значит для меня весь мир, и ты помог вернуть его. Если тебе что-то понадобится, что угодно, звони, ладно?

— Будет сделано, брат. Договорились. — Он кивает мне, его взгляд еще раз падает на Коэна, прежде чем оттолкнуться от стены, к которой он прислонился. Ему требуется несколько секунд, чтобы вытащить что-то из своей сумки, а затем он подходит к кровати. Он бросает ключи и новый номерной знак на кровать, в последний раз встречается со мной взглядом и выходит за дверь. На данный момент слова не нужны. Он знает, что мое уважение к нему глубоко, и я знаю, что такому человеку, как Брексон, моя благодарность не нужна, но известна.

Пришло время забрать моего мальчика домой, забрать мою девушку и собрать осколки из-за этого гребаного бардака.

Глава 27

Грег

Я не трачу впустую время на то, чтобы поменять номера и отправиться домой. Коэн просыпается несколько раз, и каждый раз заканчивается его криком, прежде чем он просыпается. Затем, когда он оглядывается и видит мое лицо, им овладевает спокойствие. У меня разрывается сердце при мысли о том, через что ему пришлось пройти, но я должен считать, что нам в какой-то степени повезло, что все ненамного хуже.

Примерно через пять часов нашей поездки я звоню, чтобы отметиться. Иззи говорит, что им пришлось снова дать ей успокоительное, когда она поняла, что меня нет. Она надеется, что, когда она сообщит ей новость о том, что я возвращаюсь с Коэном, она сможет вернуть себе некоторое чувство реальности. Прямо сейчас она слишком глубоко погрузилась в свое горе. Убивает сознание того, что она сидит в холодной больничной палате напуганная, с разбитым сердцем одна.

Когда я, наконец, больше не могу бодрствовать, я останавливаюсь где-то в центре Техаса. Я выдохся, это становится проблемой для нашей безопасности, если я не высплюсь. Коэн, должно быть, ощущает себя так же, потому что он просыпается всего на несколько часов, прежде чем снова заснуть.

Я поселяю нас в безымянном мотеле на несколько часов. Подхватывая Коэна и запирая фургон, мы пробираемся внутрь. Я запираю дверь и переношу его на кровать, даже не потрудившись откинуть простыни. Ложась и прижимая его поближе к своему телу, я обнимаю его, и через несколько секунд вырубаюсь.

Когда я просыпаюсь несколько часов спустя, мой разум затуманен, и мне требуется несколько минут, чтобы вспомнить, где я нахожусь и почему я здесь. Когда я не чувствую Коэна, я в панике вскакиваю с кровати.

Оглядывая комнату, я задерживаю дыхание, когда вижу, что он сидит на краю кровати и счастливо смотрит телевизор.

— Коэн, — говорю я на долгом выдохе.

— У тебя забавное лицо, папочка. — И вот так просто я пришел в себя. Опускаясь перед ним на колени, я крепко прижимаю его к себе и просто держу, благодаря каждого Бога, о котором могу думать, что с ним все в порядке. — От твоего лица у меня чешется шея. — Он хихикает.

— Извини, малыш, не было времени побриться, — шучу я, прежде чем потереться подбородком о его маленькую шейку.

После того, как мы заканчиваем смеяться, я притягиваю его обратно и осматриваю с головы до ног.

— Ты в порядке? Я знаю, это, должно быть, было страшно. Ты такой храбрый маленький мальчик.

Он смотрит на меня несколько минут, его лицо сморщивается, прежде чем расслабиться, и, как ни в чем не бывало, он улыбается.

— Глупыш, я знал, что ты придешь. У тебя есть сверхспособности, помнишь? — Конечно, сверхспособности.

— Это верно. Я всегда приду за тобой. — Я провожу рукой по его волосам и целую его в лоб, прежде чем подняться во весь рост. — Все в порядке, мой лучший друг. Они есть у всех великих супергероев. Твоя задача — помочь мне доставить наш волшебный фургон домой как можно быстрее. Думаешь, сможешь с этим справиться?

Он спрыгивает с кровати и начинает оживленно бегать вокруг, рассказывая мне, как мы собираемся добраться домой еще до того, как закончится Губка Боб.

Он потерял меня в Губке Бобе, но я могу смириться с этим.

Следующие пятнадцать часов нашей поездки выматывают. Коэн беспокойный, каждый раз, когда он засыпает, просыпается с криком. Я начинаю беспокоиться о том, что могло произойти до того, как я приехал. Когда я пытаюсь поговорить с ним об этом, он говорит, что вонючие люди заставили его залезть в ванну и сказали, что если он будет издавать хоть какой-нибудь шум, они причинят боль его тете. После этого мы не говорим об этом, но я делаю мысленную заметку спросить у Иззи имя врача, который помог ей после стычки с бывшим мужем.

Когда мы наконец пересекаем границу Джорджии, меня не было больше трех дней. Три дня, когда мне нужно было быть дома. Три дня, которые моя девушка страдала без меня.

После последнего сообщения от Иззи мне стало немного легче. Она сказала, что она с Мелиссой в нашем доме, и у нее дела идут намного лучше. У нее все еще бывают моменты, когда она срывается, но по большей части она кажется странно взволнованной и совершенно очевидно ждет нашего возвращения.