Кэйе и Семнех-ке-рэ

Нет также среди имен четырнадцати заведующих виноградниками таких, какие были бы даны в честь солнца, за единственным исключением — «Ра-мосе» («Рэ рожден») в пометке № 11. Зато имеются многобожеские имена в честь сирийского бога Рэшефа (пометка № 1), египетского бога-крокодила Сука («Нешт-сук» — «Крепок Сук», пометка № 10, 15) и даже в честь Амуна («П-амун» — «Тот, кто принадлежит Амуну», пометка № 7). И это в храмовом хозяйстве самого солнца и после того, как в последние годы Амен-хотпа IV египтяне один за другим слагали с себя имена в честь старых богов и принимали новые в честь солнца (см. ч. II моего исследования «Переворот Амен-хотпа IV», подготовленную к печати)!

Но как далеко ни зашло возрождение старины при Тут-анх-амуне, солнцепоклонничество Амен-хотпа IV продолжало существовать, пускай в пережиточном виде, но все же настолько действенном, что способно дополнить наши представления о нем в предшествующее царствование Семнех-ке-рэ.

Глава одиннадцатая. Мертвец из золотого гроба

На свалке строительного мусора нашелся ключ к четырем загадкам солнцепоклоннического Египта. Этим ключом были отомкнуты одна за другою загадка царской усадьбы на юге Ах-йот, загадка золотого гроба из так называемой гробницы Тэйе, загадка четырех алавастровых голов на сосудах, найденных вместе с гробом, и, по-видимому, даже загадка двух фараонов (см. гл. II, IV и V). Из загадок, связанных с золотым гробом, нерешенной осталась одна — загадка лежавшего в нем мертвеца.

Ученые правильно сетуют на то, что странное погребение не было издано полнее и тщательнее. Воссоздать теперь, десятилетия спустя, все обстоятельства находки невозможно. Врачебное заключение о возрасте покойного расходится с показаниями окружавших его вещей, да и само свидетельство этих последних противоречиво.

Бесспорно то, что умерший покоился в гробу, переделанном для Амен-хотпа IV. Бесспорно также то, что по погребальному помещению были расставлены волшебные кирпичи на имя царя-преобразователя. Однако ни на самый труп, ни вообще во гроб не было положено ни одной вещи, надписанной царским именем. Зато во гробе оказались предметы, каких нельзя было ожидать на останках Амен-хотпа IV, вещи, которые в его царствование могли быть в употреблении только в более ранние годы, но никак не накануне его смерти.

В пылу споров о возрасте покойного ученый мир позабыл об одной странности, на которую обратил внимание еще в 1921 г. К. Зэте. Он подметил, что на двух маленьких золотых пластинках, обнаруженных в гробе, стояли: на одной — первое солнечное кольцо, а на другой — оба солнечных кольца, но не поздние, как надо было б ожидать на трупе Амен-хотпа IV, а ранние (TQT: 22-23). Неужели на мертвого царя надели бы украшения с тем видом солнечного имени, который он давно отверг? К. Зэте приходил к выводу, что молодой человек, лежавший в гробу Амен-хотпа IV, не только не был им, но и скончался много раньше его, еще тогда, когда в употреблении были ранние солнечные кольца.[ 152 ]

Не меньшей неожиданностью был и головной убор трупа (TQT: XX + 20). Когда-то это был нагрудный знак из толстого листового золота, изображавший коршуна с воздетыми кольцеобразно крыльями, но его согнули так, чтоб его можно было надеть на голову. Коршун представлял верховую государственную богиню Нехбо, отвергнутую царем задолго до кончины в одно время с переделкою солнечных колец в поздние (см. § 68). Коршун считался и священною птицею Мут, жены Амуна, ненавистного отверженного бога старой столицы. Даже из письма был удален знак, изображавший коршуна, и слово мет «мать» в последнюю треть царствования Амен-хотпа IV писали не этим знаком, а буквами м и т (см. § 109). В старой же столице знак коршуна прямо-таки истребляли в надписях.[ 153 ] А вот в гробу Амен-хотпа IV золотой коршун оказался на голове почившего! На эту странность обратил внимание еще в 1911 г. А. Вэйголл.[ 154 ]

В том, что погребение было фараоновским, сомнений быть не может. Человекообразный гроб изображал спеленатого мертвого царя: к подбородку была приставлена плетеная борода мужских египетских божеств (TQT: 19 + XXX, ASAE XXXI: I), лоб венчал царский аспид (TQT: 19 + II 5), руки сжимали царские скипетры — несохранившийся крючковатый жезл и частично уцелевшую махалку (уцелели частично подвески, TQT: 19 + VI 3). Надписи на гробе звали умершего «властителем добрым», «подобием Рэ», «воссиявшим в белом венце», «царем (и) государем», «владыкой обеих земель», «сыном Рэ», «владыкой венцов» (см. гл. IV) и содержали его фараоновские имена, от которых остались куски и следы заключавших его колец (ASAE XXXI: I-II). Из трех царей-солнцепоклонников — Амен-хотпа IV, Семнех-ке-рэ и Тут-анх-йота — в расчет могут быть приняты только первых два, поскольку труп последнего был найден в его гробнице.