Кэйе и Семнех-ке-рэ. К исходу солнцепоклоннического переворота в Египте

Мы видели, что первоначальная владелица гроба Кэйе была в великой чести у своего возлюбленного не только при ранних, но и при поздних солнечных кольцах, почти что до самого конца его царствования (см. гл. VI). Уничтожение ее памяти в усадьбе и на гробе приходится, следовательно, на время безраздельного господства поздних солнечных колец. И действительно, эти кольца начертаны на груди налобной царской змеи, венчавшей гроб после переделки.

Но вот в надписи F на подошвах гроба, переделанной в молитву фараона своему «отцу» солнцу, это последнее на поставленной при переделке золотой заплате названо «Ра-Хар-Ахтом» (строка 8 — BIFAO XII: 150 = ASAE XXXI: II = TTA: 169 CXCVI = JEA XLIII: 17 = JEA XLVII: 33 = ТЗГ: 31 = ZZR: 27). Если бы гроб переделывали немедленно после смерти Амен-хотпа IV, то на другой день после нее никак не вложили бы ему самому в уста в его же молитве на собственном гробе давно отвергнутое обращение к солнцу как «Ра-Хар-Ахту».

Далее, на золотых заплатах неоднократно употреблен знак человекообразного египетского бога — изображеньице сидящего на земле и закутанного в плащ мужчины с зачесанными за спину волосами и длинной, загнутой на конце бородкой. В надписи этот знак передает в четырех случаях местоимение 1-го лица единственного числа применительно к покойному фараону как лицу божественному и в одном случае служит определителем к слову «отец», употребленному о солнце (первые четыре случая в строках 3 [уцелел лишь низ знака с кончиком длинных волос] и 6 [из трех знаков у одного разрушена бородка], последний случай в строке 8 — волосы длинные, но борода без загиба, ASAE XXXI: II = JEA XLIII: 17 = JEA XLVII: 33 = ТЗГ: 31 = ZZR: 27). Кроме того, согласно воспроизведениям печатным набором, знак употреблен на золотой заплатке в начале надписи D как определитель к обозначению покойного царя: «властитель» (BIFAO XII: 150 = ASAE XXXI: 100).

Мы знаем, что знак человекообразного египетского бога был решительно отвергнут в пору поздних солнечных колец, в частности как определитель к обозначению солнца как царского «отца» (см. § 115). Неужели сразу же после смерти царя на гробе, переделываемом для него, и не где-нибудь, а в царских мастерских, поместили бы отверженный знак, выставлявший покойного и его лучистого «отца» богами? Разумеется, нет. Золотой гроб мог быть переделан для Амен-хотпа IV лишь значительное время спустя после его кончины.

Но не только во вставках, сделанных в гробовые надписи, много несвойственного последним годам Амен-хотпа IV. Нечто глубоко чуждое им заметно и во всем облике самого гроба, т. е. том облике, который ему был придан при превращении из женского в фараоновский. При переделке к лицу приставили бороду, но не ту прямую, какую носили на изображениях фараоны и какую имели «ответчики» царя-солнцепоклонника, помещенные в его гробницу в Ax-йот (MSECAE I: 6, ASAE XXXV: [I], ASAE XXXIX: LVII В, SE II: 289, сводное издание — ЕА VII: XVIII, XXV-XXVII, XXIX-XXXII, XXXV-XXXVII, XXXIX-XLIV, XLVI). Человекообразному гробу придали ту длинную, узкую плетеную бороду (TQT: 19 + XXX, ASAE XXXI: I = ТЗГ: 11 = ZZR: между 48 и 49, APhE: XIV colour pl., XXXV), с какою отверженное многобожие изображало своих богов. Это — та самая борода, которую мы видим у знаков человекоподобного египетского бога, вставленных на золотых заплатках при переделке надписей на гробе.

Сравним теперь переделанный гроб с заупокойными кирпичами, которые были расставлены около него по погребальному помещению. Разве не перекликаются в какой-то степени переделки на гробе с заключительными строками на кирпичах? Сами по себе заклинания на них — старинные изречения, чуждые солнцепоклонничеству Амен-хотпа IV. Но назван-то в конце их как-никак он сам. Словами «Буду (я) защитою Усире царя Нефр-шепр-рэ Ва-н-рэ» кончается заклинание на одном кирпиче и словами «Буду (я) защитою Усире царя Нефр-шепр-рэ Ва-н-рэ, правого голосом» — на другом (TQT: 26-27 = XXII = JEA XLVII: VI 2). Вполне возможно, что сходным образом кончались заклинания на двух других кирпичах, нанесенные на них не вдавленными знаками, а чернильной скорописью (TQT: 27). К сожалению, концы этих кирпичей не сохранились. На втором из цельных кирпичей Амен-хотпа IV — «правый голосом», как на вставках в начале и конце надписи на подошвах гроба. На обоих цельных кирпичах покойный царь — «Усире». Но ведь и на вставках на гробе знак, передающий местоимение 1-го лица единственного числа и, следовательно, относящийся к говорящему обожествленному царю, изображал прежнего бога, и никакая иная как прежняя божеская борода была прикреплена при переделке к лицу гроба.