Кэйе и Семнех-ке-рэ. К исходу солнцепоклоннического переворота в Египте

В 1931 г. Р. Энгельбах издал исследование,[ 61 ] подтверждавшее наблюдение Ж. Даресси о переделке надписей на гробе, но толкование, данное Р. Энгельбахом этим изменениям, отличалось от предложенного предшественником. Предположение Ж. Даресси о первоначальной принадлежности гроба царице Тэйе Р. Энгельбах отклонил, в частности потому, что кольцо царицы, будь, ею Тэйе или Нефр-эт, пришлось бы на крышке гроба на резкий перегиб ее поверхности и оказалось бы переломленным пополам. Предложенное Р. Энгельбахом восстановление первоначального состава надписей исходило из допущения, что гроб изготовили для Семнех-ке-рэ, когда тот был еще частным лицом, но впоследствии переделали в фараоновский в связи с переменою в положении владельца. По Р. Энгельбаху, выражения с измененными началом и концом и с кольцом, и другими обозначениями царя посередине были сперва составлены по образцу «любимец такого-то царя такой-то», а затем из обозначения вельможи переделаны в обозначение фараона; «любимец» заменено царскими обозначениями, первое кольцо Амен-хотпа IV — соответствующим кольцом его преемника, а прежнее имя последнего — его же именем в царском кольце (такой-то и такой-то царь Семнех-ке-рэ). Исключение составляла бы одна надпись, где имя вельможи было б заменено хвалебным царским обозначением. По мнению Р. Энгельбаха, первоначально местоимение 1-го лица единственного числа было передано на гробе обыкновенным знаком сидящего мужчины, который затем для царя Семнех-ке-рэ был заменен знаком человекообразного египетского бога. Такому толкованию противоречит, однако, то обстоятельство, что в единственном месте, где местоимение 1-го лица не было удалено и сохранился первоначальный знак, — это знак не мужчины, а женщины. Р. Энгельбах объяснил подобное несовпадение ошибкою первоначального писца или резчика, поставившего по недосмотру женский знак вместо мужского, но такое объяснение не всех удовлетворило.

Еще в 1933 г. X. Картер глухо ссылался на мнение Э. X. Гардинера, что надписи на гробе «относятся к женщине, а не к мужчине».[ 62 ] В 1940 г. сам Р. Энгельбах признал, что гроб первоначально предназначался для женщины, не бывшей царицею.[ 63 ] В 1955 г. за принадлежность гроба первоначально женщине высказалась К. Сил, полагая, что ею могла быть вторая дочь Амен-хотпа IV — Мек-йот.[ 64 ] Переделанным для Семнех-ке-рэ из женского считал гроб в 1957 г. и С. Олдред, хотя склонен был приписать его старшей царевне — Ми-йот.[ 65 ] В том же, 1957 г. загадочному гробу посвятил особую статью с весьма ценным переводом наиболее значительной на нем надписи (надписи F) Э. X. Гардинер.[ 66 ] Он указал, что при XVIII царском доме был обычай начертывать на подошвах человекообразных царских гробов речь Эсе к покойному как ее «брату», т. е супругу, тождественному с Усире. При Амен-хотпе IV, по мнению Э. X. Гардинера, заступить здесь отверженную Эсе могла с успехом царица, как и Эсе, «сестра», т. е. супруга, умершего. И это представлялось тем более правдоподобным, что по углам каменных царских гробов в Ах-йот вместо прежних богинь-хранительниц бывала изображена царица. Истребление впоследствии в речи на подошвах гроба имени говорившей и женских местоимений служило Э. X. Гардинеру подтверждением принадлежности этой речи царице Нефр-эт, так как ему неизвестно было никакой другой женщины из царской семьи, чье имя подвергалось бы такому преследованию. При этом он ссылался на переделки в надписях усадьбы солнца на юге Ах-йот, где имя Ми-йот, по общепринятому мнению, заменило имя матери. Но если первоначально к умершему как к своему супругу обращалась на правах заместительницы Эсе царица, оставалось только заключить, что гроб искони принадлежал Амен-хотпу IV. На этом основании Э. X. Гардинер отказывался допустить мысль, что в прочих переделанных надписях на гробе мог быть когда-либо назван иной его владелец, чем Амен-хотп IV, хотя чистосердечно признавался, что не может объяснить переделки в этих надписях. Очень существенным было указание на то, что люди, ответственные за таинственное погребение, были уверены, что погребают Амен-хотпа IV: по погребальному помещению были расставлены, как полагалось, охранные волшебные «кирпичи» на имя этого фараона.[ 67 ] Выводы 3. X. Гардинера набрасывали тень сомнения на точность врачебного заключения 1931 г. о возрасте погребенного.

В 1958 г. о загадочном гробе высказывался Г. Редер. По его мнению, гроб с самого начала предназначался для царя Семнех-ке-рэ, переделки же сводятся к исправлению погрешности мастера, начертавшего повсюду ошибочно знак женщины для местоимения 1-го лица единственного числа, да ко включению солнца в молитву на подошвах гроба, обращенную первоначально к одному Амен-хотпу IV.[ 68 ]