Кейн (ЛП)

— Измучена, и ноги убивают меня. Кажется, только за эту неделю я набрала триста кило. Не могу перестать есть пиццу. Это проклятие.

Бранна усмехнулась.

— С тобой все будет в порядке, это просто прихоть.

Я нахмурилась.

— Но почему я не могу жаждать фруктов или овощей? Почему это должна быть пицца? У меня нет силы воли, чтобы держаться от нее подальше.

Алек рассмеялся около раковины, наливая себе стакан воды.

— Вини во всем Кейна. Пицца — это все, что он ел в лагере.

— В чем ты меня обвиняешь?

Лёгок на помине.

Я даже не взглянула на Кейна, когда он вошел в комнату; слишком устала, чтобы даже пошевелить головой.

— У Эйдин тяга к пицце, а пицца — это все, что ты ел, когда мы были детьми, поэтому я сказал ей винить тебя в том, что она набрала вес, — усмехнулся Алек.

Кейн пробормотал ему проклятия, затем пересек комнату, подошел ко мне, присел на корточки рядом и подтолкнул мою руку головой.

— Какой вес? Ты выглядишь сексуальнее, чем когда-либо.

Я зарычала.

— Не надо. Я слишком устала, чтобы бить тебя за ложь.

Кейн усмехнулся и наклонился, чмокая меня в губы. Он потерся своим носом о мой, и это только заставило меня прижаться к нему еще сильнее.

Я вздохнула у его рта.

— Я уже сделала тебе вторую инъекцию? Не могу вспомнить.

Кейн лизнул мою нижнюю губу, прежде чем отстранился, и ответил:

— Нет, мы можем сделать это сейчас… а потом посмотреть фильм?

Это звучало идеально.

— Ладно. Помоги мне подняться.

Кейн встал, взял меня за руки и потянул.

У меня щелкнуло в спине, и я застонала.

— Это было великолепно.

Бранна рассмеялась надо мной.

— Будет интересно посмотреть, что с тобой будет через несколько месяцев, когда живот станет больше.

Больше?

— Если я стану еще больше, я расколюсь надвое, — ответила я Бранне, прищурив глаза.

Она расхохоталась.

— У тебя срок двадцать семь недель, и, хотя ты великовата для этого срока, подожди, пока не останется четыре недели до родов. Вот тогда-то и случится ад. Тебя раздует, будет постоянно неудобно, ты не будешь спать и будешь много плакать… над всем хорошим.

Я уставилась на Бранну широко раскрытыми глазами.

— Ненавижу тебя.

Она рассмеялась, когда я вышла из комнаты с Кейном на буксире.

— Пока, пузатая! — крикнул мне вслед Алек.

Я хмыкнула, но ничего не ответила.

Без особых усилий поднялась по первому лестничному пролету, но путь ко второму пролету чуть не убил меня.

— Я не смогу подняться в твою комнату, — простонала я.

Это было нелепо; я беременна, а не инвалид, и все же я едва могла ходить. Беременность протекала тяжело, чертовски тяжело.

Кейн положил руки мне на бедра.

— Ты почти у цели; сможешь вздремнуть, когда доберешься до моей комнаты.

— Хорошо, — выдохнула я.

Кейн держал руки на моих бедрах, и я чувствовала, как он подталкивает меня, пока поднимаюсь по лестнице, шаг за шагом. Я оценила это; он придавал мне необходимый импульс.

— Что я могу сделать, чтобы тебе было удобно? — спросил меня Кейн, когда я улеглась на его кровать.

Я взглянула на него, чувствуя себя немного неловко, хотя и не была уверена почему. В конце концов, он был моим парнем… но я настороженно относилась к нему, потому что у нас все еще не было секса. Я хотела этого. Боже, я на самом деле этого хотела. Но сейчас мне было недостаточно комфортно в своем теле, чтобы даже попытаться это сделать.

— Ты можешь помассировать мне спину, потому что в последнее время мне очень больно.

— Хорошо, повернись на бок, — пробормотал Кейн.

Я сделала, как он просил, но замерла, когда он придвинулся очень близко ко мне. Я быстро расслабилась и застонала, когда он прижал пальцы к основанию моего позвоночника и начал массировать ими по кругу.

— Здесь? — спросил он.

Было приятно, но недостаточно.

Я прикусила нижнюю губу.

— Задери мою футболку, материал беспокоит меня, когда ты массируешь.

Кейн молча задрал футболку и обнажил мою кожу. Я почувствовала себя немного неуверенно из-за того, на что, как я знала, он смотрел, поэтому прочистила горло и произнесла:

— Извини за растяжки. Я попробовала несколько кремов, чтобы предотвратить их, но они, похоже, не действуют.

Кейн замер.

— Не извиняйся за то, что переживает твое тело, потому что ты растишь моего ребенка. Никогда.

Я покраснела, когда он положил ладонь на мое мягкое бедро и скользнул ею спереди, где медленными кругами прошелся по моему животу.

— Твое тело идеально, Куколка, тем более теперь, когда ты распухла от моего ребенка. Мне нравится, что ты так выглядишь из-за меня.

Ох.

Мне нужно справиться с внезапным повышением температуры в комнате.

— Вернись через несколько месяцев, когда мое тело станет огромным, и у меня будут растяжки такого фиолетового цвета, что они будут похожи на дорожную карту в Ад.

Кейн завибрировал от смеха, а затем поцеловал меня во все еще прикрытое плечо.

— Расслабься, успокойся и позволь мне стереть твою боль.

Эта нарастающая, ноющая боль между моих бедер или в спине?

Я усмехнулась про себя, выдохнула и еще глубже зарылась в подушку под головой. Облизнула губы, когда Кейн вернул руку к основанию моего позвоночника и потер его.