Кейнс и левое кейнсианство для России

Чудовищный рост скорости обращения оказывал на повышение цен и ухудшение валютных курсов такое же или даже большее влияние, чем сам рост бумажного обращения. Органы, выпускающие бумажные деньги, иногда жаловались на несправедливость и ненормальность того факта, что деньги по своей стоимости упали ниже, чем это соответствовало бы увеличению бумажного обложения.

Но население вынуждено платить инфляционный налог, чем совсем отказаться от употребления денег.

«Если стоимость денег падает за год наполовину и если зарплата выдается на руки еженедельно и деньги находятся в кармане, в среднем, полнедели, то средства обращаются за год 100 раз, а налог с инфляции как бы будет равен налогу с оборота в 0,5 % с каждой сделки. Даже если стоимость денег падает вдвое за месяц, а деньги будут обращаться раз в день, инфляционный налог составит 2% с каждой сделки.» [1, c. 113]

В такой ситуации, естественно, деньги перестают быть средством сбережения.

«Опыт Германии, Австрии и России являются иллюстрацией ко всему сказанному.» (табл. 5-7) [1, c. 114]

Табл. 5. Показатели инфляции Германии

Табл. 6. Показатели инфляции Австрии

Табл. 7. Показатели инфляции Российской империи

* – Повышение вследствие введения денег в обороты государственных предприятий как результат новой экономической политики.

** – Падение может быть отнесено на счет введения золотого червонца (см. в последующем тексте).

«Таблицы прежде всего показывают, как быстро в период крушения денежного обращения степень обесценения денег обгоняет рост бумажного обращения. В период крушения германской марки, начиная с декабря 1920, степень обесценения германской марки временами в 2 раза превышала размер прироста денежного обращения. В июне 1923 стоимость бумажных денег упала по сравнению с декабрем 1920 в 2500 раз, тогда как бумажное обращение увеличилось только в 200 раз. Цифры, приведенные для Австрии, касаются более поздней стадии разрушения денежной системы. Но если данные для Австрии на июнь 1920 и сентябрь 1923, то соотношение будет аналогично Германским. Данные о России в общем подтверждают те же основные черты.» [1, c. 115]

Кейнс подчеркивает, что приведенные цифры уже относятся к периоду, когда значительное обесценение денег относительно довоенного уровня уже произошло и денежная стоимость бумажного обращения уже значительно ниже нормальной. Так в Германии денежное обращение оценивалось примерно в 6 млрд. золотых марок или 100 марок на душу населения. «Во всяком случае в начале этого времени положение было таково, что все еще надеялись на восстановление валюты, и население не имело никакого представления о том, что его ожидает.» Общая стоимость бумажного обращения падает в 5 раз. «С этого момента … употребление денег все больше сокращается, исключение составляет только мелкая торговля.»

«Но может наступить известный предел, когда малейшего благоприятного обстоятельства будет достаточно, чтобы вызвать мгновенное улучшение. Временное оздоровление германской валюты в феврале 1923 свидетельствуют о том, что … создается техническая возможность для улучшения… Малейшее увеличение доверия к деньгам приводит к усиленному пользованию ими и повышает общую стоимость бумажного обращения. В феврале 1923 Германское правительство смогло … за 2 месяца повысить курс марки вдвое при одновременном увеличении бумажного обращения более чем вдвое.» [1, c. 116]

«В Австрии … мы видим похожую ситуацию: одновременно с ростом доверия к деньгам стоимость бумажного обращения в золоте поднялась примерно в 2,5 раза по сравнению с наихудшим положением в сентябре 1922. Стабилизация при помощи иностранного капитала сделала возможным из-за увеличения доверия к деньгам увеличить бумажное обращение, не нанося вреда самой стабилизации.»

«И в России, кажется, наступает равновесие. Последняя фаза инфляции наступила здесь в середине 1922. К этому моменту инфляция в течение 6 месяцев усилилась в 10 раз и привела к падению общей стоимости бумажного обращения до 4 млн. фунтов стерлингов, что, очевидно, для русского оборота, даже при том его масштабе, недостаточно.»