Кейс, набитый пожеланиями

– Причины узнаем, когда точно определим, кто из них «мокрушник». Понимаешь, слишком много между ними непонятных связей. Алла спала с Черкесовым и Савичевым, Лариса – с Савичевым и Науменко, одновременно наши покойные дамы дружили с Бубулиным. Какой-то непонятный клубок, но замкнутый. Поэтому я не лезу в дебри – мотивы, позывы, психология… Фигня все это. А вот поведение… то есть отношения между ними, меня очень интересует. Ну, там фразы, отдельные слова, взгляды и поступки. Не понимаешь?

– Нет, – честно сознался Назар.

– Видишь ли, человек, который находится под подозрением – а наш противник знает, что мы его подозреваем, – не мог не допустить мелких ошибок. Такого не бывает. Я и копаюсь в памяти, ищу мелочи. Должны быть проколы, которые при сопоставлении с поведением той же Аллы помогут нам точно определить имя.

– Заумно.

– Не знаю, почему ты не въезжаешь. А мне так очень понятно то, о чем говорю. Хорошо, если мы не определимся за ночь, завтра я подниму руки и скажу: сдаюсь.

– Ты что, собираешься всю ночь бродить вокруг трех столбов? – ужаснулся Назар.

– Да ладно, не ной. Итак, Савичев. Ну, этот тип понятен. Науменко. Наполовину ясен, наполовину сокрыт. Давай-ка вернемся к ночи. Как Аллочка – мир праху ее! – среагировала на то, что с Ларисой переспали все друзья Черкесова? Расскажи подробно.

– На Волокушу брезгливо. На Бубулина спокойно, с легкой иронией. Когда я сказал, что Савичев спал с Ларисой, она не поверила, так и сказала: не может быть. Понимаешь, Алла из тех женщин, которые считают себя совершенством, она не допускала мысли, что ее обошла Лариса, которая старше на десяток лет. Короче, к интрижке Савичев – Лариса Алла осталась на позиции «не верю». Науменко… Я расписал дикую страсть с его стороны. Она хохотала минут пять до слез и отмела тему.

– Угу, – произнес Андрей задумчиво и повторил: – Хохотала и отмела. У кого она сидела на коленях, когда мы везли их на Курку?

– У Савичева, потом у Бубулина.

Андрей машинально налил водки, выпил, продолжая о чем-то сосредоточенно думать. Назару торопиться было некуда, разве что в кровать – выспаться. Он не подгонял друга, терпеливо ждал, когда тот додумает. Тем временем Андрей насиловал память. Снова и снова он проживал момент до обмена и непосредственно ситуацию с обменом… И вдруг все всплыло в его мозгу с такой ясностью, словно он сейчас наблюдал те события со стороны, а не являлся участником акции на речке.

– Сколько раз звонила Алла на кухне? – спросил он Назара.

– Три. Я же говорил. Первый раз долго, два вторых звонка были короткими. Разговаривала после третьего звонка.

– Так, так, так… – оживился Андрей. – Я, кажется, догадываюсь, кто убийца. Черт! Это же… просто!

– Ну, пой, светик, не стыдись, – скептически сказал Назар.

– Нет, пока не могу сформулировать… – Глаза его лихорадочно блестели, он в возбуждении закурил, глубоко затягиваясь. – Знаешь, Назар, иди-ка спать, а я еще подумаю. Мне надо свести все до кучи. Одному.

Назар махнул рукой, мол, ладно, шевели извилинами, и поплелся в номер к Черкесову и Грише. Ему казалось, что невозможно распутать столь сложный узел без следственных органов. Он считал, что у Андрея от перенапряжения ум за разум зашел, вот его друг и вообразил, будто убийца у него в кармане. Назар развалился на кровати, Черкесову пришлось снова перебраться в кресло, ибо Андрея тревожить нельзя, а свободная кровать только у него в номере.

* * *

Андрей ходил по номеру и теперь занимался тем, что вспоминал детали похищения, допросы в деревне, переговоры, когда он каждому из подозреваемых предлагал спрятать на ночь Черкесова. И отыскал проколы, потому что теперь его мысли сфокусировались на одном человеке. Он чувствовал небывалый подъем. Шутка ли, разобраться в клубке фальшивых страстей! Правда, причин, которыми руководствовался убийца, Андрей не понимал до сих пор, но теперь они не так уж и важны. Людям только кажется, что они хитрые, а на каждую лисичку в конце концов находится свой капкан или гончая. И Андрей придумал план дальнейшего разоблачения. Вот это будет фишка!

Он включил телевизор, чтобы отвлечься, но никак не вникал в то, что там показывали. Вышел из номера, постоял в нерешительности и направился к Лизе.

– Ты? – не удивилась она, распахнув дверь. – Только тихо, Вероничка спит. Она у меня как сурок – в спячку впадает после переживаний…

– А ты? – Андрей взял ее за плечи и развернул к себе. – Лиза…

– Я слушаю. – Ее губы тронула легкая усмешка.

Андрей вздохнул. Трепаться по поводу очей и бровей ему как-то несолидно. В то же время он понимал, что должен что-то сказать Лизе в таком духе, она наверняка ждет лирических слов. Кроме того, он ей все сказал на даче. К тому же они люди взрослые. Неужели Лиза не догадывается, зачем он пришел?

– А я все сказал. Теперь жду.

Она обхватила его за пояс руками и, давясь смехом, произнесла:

– Конечно, ты не купишь мне норковую шубу. И долгов у тебя куча, а будет еще больше. И работать придется много, особенно летом. И дома ты только ночуешь. И храпишь по ночам. Ну хоть что-нибудь пообещай… хорошее.