Кель. Девочка-убийца влюбилась

«Да, всё очень просто, – думал он, – принесу им пустую дискету. Пусть возьмут и отстанут. Если будут вопросы – скажу, что вирус всё удалил, а этот человек просто не хочет им признаваться».

– А он точно сработает? Там эти… совмещения нормально пойдут?

По всем признакам, разговор должен был пойти сейчас по второму кругу. Но про совмещения Барсучонок так ответить не успел.

В дверь постучали.

– Занято! – прорычал тот, что в красной куртке. Потом повернулся обратно и спросил с таким видом, будто понимал, о чём, – Так что там с этими совмещениями?

Ответом ему был удар.

Хрустнуло дерево, брызнули щепки, обиженно взвизгнул замок. Дверь распахнулась настежь и на полной скорости врезалась в стену. Брызнул белый дым штукатурки.

На пороге стояла Диана. Она казалась совершенно спокойной. Только дышала чуть тяжелее, и конский хвост сбился на бок.

– Барсучонок! – произнесла она. – Тебя староста ищет!

5

Погорельский дожидался на втором этаже, под расписанием. Теперь он выглядел весьма перепуганным. Увидев Барсучонка, тут же схватил за рукав и оттащил в строну.

– Слушай, Вить, ты что устроил? – спросил он полушёпотом.

– Вроде ничего не устраивал.

– Тебя к директору вызывают. Немедленно.

Да, плохо дело…

– Родителей тоже вызвали?

– Нет. Тебя и немедленно. Он так и сказал.

Барсучонок огляделся и только сейчас заметил, что вокруг них собрался весь класс. Причём все хранили гробовое молчание, а выглядели так, как будто в раздевалке их атаковали монгольская конница.

Они не казались испуганными. Только удивлёнными. А вот одеты как попало. Кто-то в кроссовках, кто-то в спортивных штанах, кто-то захватил куртку и закутался в неё, как в скафандр. Одни с портфелями, другие без.

Непохоже, чтобы они могли чем-то помочь.

А вот страх был тут как тут. Секунда – и он сжал лаборанта своими мерзкими холодными щупальцами.

Интересно, в чём же он провинился? На ребят в раздевалке он не нападал точно.

За ерунду к директору не вызывают. А тринадцатая гимназия устроена так, что не вызывают и за серьёзные шалости. Барсучонок учился тут девятый год и так и не увидел ни одного хулигана, который бы удостоился такой чести. Чтобы тобой заинтересовался Андрей Данилович, нужно было как минимум развязать атомную войну.

А сам Барсучонок не был даже хулиганом. Учителя считали его вполне добропорядочным лентяем. Родители были довольны, что все проблемы сын ловит своей головой.

Сегодня вечером, похоже, их огорчат. А наш герой, несмотря ни на что, терпеть не мог, когда огорчают его родителей.

Барсучонок направился к лестнице. Ноги двигались, как деревянные. Класс – за ним. Длинная сизо-серая змея растянулась по квадрату лестничной клетки.

На первом этаже, возле кабинета, он оглянулся ещё раз. Класс стоял по-прежнему молча, словно глиняная армия китайского императора.

И только сейчас Барсучонок заметил, что новенькой среди них нет.

Куда она делась? Вопрос был хороший, над ним очень хотелось размышлять до самого звонка, а может и до конца дня…

Но главный монстр ждал в своём логове.

…И Барсучонок вошёл.

2. В кабинете директора

1

Насчёт Тиглей ещё можно поспорить. Говорят, в городе есть и другие странные районы.

Но нет сомнений, что тринадцатая гимназия – самая странная школа в городе. А кабинет директора – самое странное место во всей гимназии. Так что у любого, кто туда зайдёт, первое время немного кружится голова.

Старая, тяжёлая мебель. Книжный шкаф, угрюмый, как жук, а стол похож на огромную глыбу тёмного янтаря. Глобус стилизован под старинные карты, а над ним висит ещё одна старинная карта, где на тех же материках расположены совсем другие государства. И другие картины с изломанными, пустынными пейзажами, в духе позднего Рериха.

Да и сам Андрей Данилович казался элементом интерьера. Костлявый, уже лысеющий и близорукий, он сидел в углу и перебирал бумаги в какой-то синей папке.

«Интересно, – подумал Барсучонок, – из лаборантов меня тоже выгонят?»

– Подойди и садись сюда, поближе, – произнёс директор, не отрываясь от бумаг.

Барсучонок подчинился.

Усевшись, он заметил, что на столе у директора лежат какие-то расписания и справки, а сверху, чтобы не разлетались, их накрыли листом прозрачного пластика. Причём тот край прозрачного листа, что был к ближе к Барсучонку, немного топорщился. Лаборант придавил его рукой и решил встретить свою участь стоически.

– Хорошо, что ты один пришёл, – директор отодвинулся и посмотрел на него, словно оценивая, – Так проще будет. Сейчас отвечай честно. Потому что вопрос непростой, очень непростой. От него зависит очень многое.

…И тут послышался треск.

Барсучонок дёрнулся и оглянулся на дверь. Дверь была на месте.

А вот по пластику на столе проползла длинная, от края до края, трещина. Как будто кто-то взял и перечеркнул всё – и справки, и документы.

Барсучонок сидел ни жив, ни мёртв. Казалось, пол сейчас распахнется, и он полетит вместе с креслом прямиком в ад.

Директор, однако, только поднял бровь.