Кельтская цивилизация и её наследие

Размеры некоторых курганов поистине огромны. Первоначальный диаметр кургана в Бухгейме — 120 м, в Каппеле на Рейне — 74 м, в Гюгелынейме(?) у Расштатта — 70 м, а сохранившаяся высота 5 м. В Виллингене в области Шварцвальда соорудили курган на высоте 771 м над уровнем моря диаметром в 118 м и высотою 8 м; просторная погребальная камера этого кургана площадью свыше 36 м² представляла собою сруб из дубовых брёвен толщиною 20—35 см, деревом же был выложен и её пол. Курган ко времени его раскопок (1890 г.) был уже разграблен, в нём сохранились лишь остатки повозки. Равно и в Винтерлингене курган был расположен на значительной высоте над уровнем моря (820 м). Нередко в этих курганах отдельные части инвентаря разложены на полосах берёзовой коры, а иногда ещё и прикрыты такими же полосами сверху (Сант–Андре–бей–Эттинг, Пуллах).

Ещё один памятник заслуживает особого внимания. Мы имеем в виду княжеский курган высотою 6 м в Пфлугфельдене (Ремергюгель), раскопанный ещё в XIX веке. В деревянной погребальной камере этого кургана (3,5хЗ,5 м) был похоронен мужчина в пышном одеянии, с золотой диадемой и железным кинжалом в бронзовых ножнах с инкрустированной янтарём рукоятью. В могиле находились также бронзовые сосуды, четырёхколёсная повозка, на которой, по всей вероятности, умершего перевезли из усадьбы (ступицы колёс были украшены чеканной бронзой) и богатая конская сбруя. Приблизительно в 3 м севернее от этого погребения находилось другое захоронение, также с предметами из золота и янтаря. Над всем этим был сооружён курган из тяжёлых каменных глыб, привезённых из окрестностей. В кургане более позднего времени в Клайнаспергле в той же области, о котором мы ещё будем упоминать, в деревянной погребальной камере лежала женщина в одежде, украшенной золотом, с серебряной цепочкой, бронзовыми сосудами, этрусским клювообразным кувшином и другими привозными предметами. Согласно требованиям варварского вкуса прекрасная античная миска из этого погребения была обтянута [пропущено] господствующего, имевшего огромные возможности. Результаты археологических исследований обрисовывают его профиль совершенно чётко и убедительно, обнажая суровую действительность; простой народ служил лишь основой могущества этого слоя, не имея никакой выгоды от роста его жизненного уровня. Изоляция верхушки становилась всё заметнее. Если в собственно гальштаттское время (ступень С) в захоронениях представителей знати находится большое количество керамики, являющейся также обычным инвентарём в могилах простых людей, то в позднегальштаттское время (ступень D) местная керамика теряет своё место в захоронениях знати и вождей и вытесняется характерными изделиями местных художественных мастерских, а позже и драгоценными привозными предметами из южных областей, довершающими роскошь, которой окружал себя высший слой. В замках знати появляются золотые ложечки и ситечка (Гейнебург), бронзовые столовые сервизы, а затем сверху ажурной золотой бляхой. Это захоронение женщины было по существу второстепенным, главная же погребальная камера, находившаяся в центре кургана(5х4 м), была ограблена ещё в древности.

Для читателя, конечно, ясно, что кельтская история в VI и V веках является по существу историей лишь одного слоя, слоя всё чаще [обнаруживающего] драгоценные украшения. В поселениях простого народа остались только местная керамика и простые бронзовые украшения, в лучшем случае бронзовые литаврообразные фибулы, простые бронзовые шейные гривны, а из привозных предметов стеклянные или янтарные бусы.

Рис. 9. Оненгейм в Эльзасе. Реконструкция четырёхколёсной повозки из кургана позднегальштаттского времени.

Среди династий, погребавших покойников на повозках (мы позволим себе употребить это выражение), складывались традиции героической глорификации, основой которых служили сначала успехи на поле брани, а позже всё большая роскошь пиршественных чертогов, для которых южные области поставляли инвентарь и достаточное количество вина. Мы ещё увидим, что этот процесс в VI веке становится более интенсивным и что от поколения к поколению неустанно изощряется вкус, который вначале нёс ещё варварские черты, так что упор делался в первую очередь на внешний эффект; позже, особенно в период возникновения раннелатенского художественного стиля, уже более ценилась и художественная сторона. Но могли ли различия между обоими слоями увеличиваться до бесконечности? В определённое время настал перелом, который был неизбежен.