Кельтские мифы

Когда воды потопа отступили, началась вторая волна заселения Ирландии. На этот раз поселенцев привел с собой некий Партолон. С ним была жена по имени Делгнайд, сын Рудрайге и еще несколько десятков мужчин и женщин. Партолону приписывают не только изобретение рыбной ловли, земледелия, пивоварения и охоты, но и серьезные изменения ирландского рельефа. Согласно мифам, первоначально там была всего лишь одна равнина, три озера и девять рек. А благодаря новым поселенцам через несколько лет озер было уже десять, а равнин – четыре. Партолон и его подданные неустанно работали и над демографической проблемой, за короткий срок увеличив население с 48 (по некоторым данным, 50) человек до пяти тысяч!

Есть предположение, что образ Партолона – это поздняя версия кого-то из древних кельтских богов-демиургов, то есть создателей мира. Имеется и иная точка зрения: возможно, имя «Партолон» – это видоизмененное «Варфоломей», и образ сложился уже после внедрения христианства на кельтских землях, по образу и подобию кого-то из потомков Ноя.

Встречаются варианты мифа, в которых Партолон, едва ступив на земли Ирландии, приносит в жертву богам собственную жену.

Ф. де Лютербург. Потоп. 2-я пол. XVIII в.

Все бывает когда-то в первый раз, и во времена Партолона и его соратников в Ирландии произошла первая супружеская измена.

Дело было так: Партолон отправился на рыбалку, а его жена Дилгнейд осталась присматривать за домом и свежесозданными равнинами и озерами в компании слуги. Супруг отсутствовал долго, и в итоге Дилгнейд изменила ему со слугой. Чья была инициатива – точно неизвестно, но в некоторых вариантах мифа говорится, что жена Партолона соблазнила своего помощника. Оба они хотели скрыть случившееся от мужа, но, на беду, их одолела страшная жажда, и они выпили весь эль из сосудов, которые находились в пределах досягаемости. Партолон, вернувшись, сразу заподозрил неладное и напустился с обвинениями на супругу (да, сцена ревности тоже была первой в истории). В некоторых версиях мифа говорится даже, что в приступе ревности обманутый муж убил кого-то попавшегося под горячую руку – то ли любимую некогда собаку, то ли самого слугу-изменника. Но Дилгнейд внезапно произнесла речь, в которой оправдывала себя и обвиняла в случившемся… самого Партолона.

– Нельзя, – заявила она, – оставлять открытый чан с медом в доме, где есть женщины, нельзя оставлять плошку с молоком в доме, где есть кошка, нельзя рассчитывать, что резчик по дереву не воспользуется острым резцом, если он попадет к нему в руки. И нельзя оставлять мужчину с женщиной. Сам виноват – отсутствовал слишком долго.

Не правда ли, интересная точка зрения? С одной стороны, признается, что мужчина (муж) тоже может быть виноват в каких-то семейных катастрофах. С другой стороны – женщина приравнивается к имуществу, нуждающемуся в присмотре и не всегда способному отвечать за свои поступки…

Во времена правления Партолона и его потомков начинаются войны с фоморами. В кельтской (ирландской) мифологии так назывались ужасные великаны, олицетворявшие темные потусторонние силы. Они считались более древним населением Ирландии, чем пришлые поселенцы. Именно фоморам некоторые мифы приписывают строительство древних каменных сооружений – менгиров, дольменов и композиций из них, например, уже известный вам Стоунхендж. Встречается также точка зрения, что фоморы выступали в качестве рабочей силы, под руководством Партолона «благоустраивая» долины, реки и озера.

Фигуры из камня

Менгиром называется вертикально установленный камень, иногда – грубо обработанный и покрытый рисунками и знаками; дольмен – каменная конструкция, по форме напоминающая стол; кромлех – одна или несколько окружностей из камней, поставленных вертикально. Подобные сооружения, скорее всего, выполняли ритуальные функции, также в непосредственной близости от них часто обнаруживают захоронения.