Кельтский крест

— Кто там? — герцог даже не пытался сдержать раздражение в голосе. Дверь открылась. Огромная фигура Гарета заполнила весь проход:

— Милорд, люди ждут распоряжений, — он хмуро посмотрел на меня. Десмонд перехватил его взгляд:

— Разбивайте лагерь. Переночуем здесь. Уедем с утренним отливом.

— Но…

— Гарет! Разбивай лагерь!

— Хорошо, — неодобрительно покачивая головой, он ушел. Герцог встал:

— Пойду, посмотрю, что там.

Дверь скрипнула. Я осталась сидеть на лавке, не в силах подняться.

Вивиан вскоре зашла в дом. Бросив на меня быстрый взгляд, она удержалась от вопросов, лишь достала из сундука, стоявшего у стены подушку и старый шерстяное покрывало:

— Держи, это все, что есть, гости ко мне не ходят. Ляжешь на лавке у окна.

— Хорошо, — я почувствовала себя слишком выжатой эмоционально, чтобы думать, чем так недовольна знахарка. Послушно устроившись на жесткой и узкой лавке, я затаила дыхание, слушая, как Вивиан ворочается у себя на кровати. Угли в очаге потрескивали, тепло волнами расходилось по комнате. Вскоре Вивиан мерно засопела.

Стена, у которой я лежала, была холодная. За окнами завывал ветер. Я ворочалась с боку на бок, раздираемая угрызениями совести. Из-за моего глупого поступка там, за стеной люди спят на голой земле. Стараясь не потревожить хозяйку дома, я встала и вышла. Ветер тут же налетел на меня, заставляя задрожать. Обняв себя руками, чтобы сохранить хоть толику тепла, я побрела к огню костра, мерцавшего совсем рядом.

Отряд расположился прямо на берегу озера, сразу за домом, каменной стеной закрываясь от пронизывающего ветра. С десяток людей спали кругом у костра. Еще один небольшой огонек горел почти у самой воды. Высокая фигура, сидевшая у него, напоминала нахохлившегося ястреба. При виде меня дежурный встрепенулся, но тут же дружески кивнул, позволяя мне пройти к дальнему костру. Десмонд сидел там и задумчиво подкидывал тоненькие прутики в огонь, горько усмехаясь своим мыслям. Золотисто-алые блики огня плясали по его лицу. Темный мех плаща подчеркивал бледность его кожи. Скорее почувствовав, чем услышав, герцог резко повернул голову в мою сторону. Я заметила, что его рука скользнула вниз, к мечу. Увидев меня, он едва заметно расслабился и подвинулся, освобождая место рядом с собой. Я присела на корточки и протянула руки к огню, пытаясь согреться. Ветер к ночи усилился, я подрагивала под его порывами.

— Замерзла? — Десмонд накинул на меня свой плащ. Ткань мягкими складками окутала меня.

— А как же ты? — я посмотрела на герцога, он лишь махнул рукой и подсел поближе к костру напротив меня, подрагивая всем телом при особо сильных порывах ветра. Я покачала головой:

— Дес, ты замерзнешь!

— Бога ради, Айрин! — вдруг взорвался он, — Только не надо изображать из себя заботливую курицу-наседку!

Обида захлестнула меня.

— Как пожелаете, милорд, — я стала, отшвырнула плащ, и зашагала вдоль озера мимо огней часовых в сероватую мглу туманной ночи.

— Айрин, — он догнал меня и схватил за локоть, я зло дернула рукой, пытаясь освободиться, но герцог крепко удерживал мою руку, — Прости, я…

Натолкнувшись на мой ледяной взгляд, он взъерошил свои волосы в тщетной попытке убрать их со лба:

— Боги… Зачем ты согласилась поехать со мной, тогда, в ночь Лито?

Я ошарашенно посмотрела на него. Его глаза лихорадочно блестели в темноте, он вглядывался в мое лицо так, как будто от этого зависела вся его жизнь. Хотя она действительно зависела: мои претензии могли привести в будущем к разрушению крупного союза, скрепленного брака герцога с какой-нибудь принцессой.

— Не волнуйтесь, милорд — пообещала я ему, — Я прекрасно понимаю, что все мы действовали в порыве страсти. Та ночь останется между нами.

Он окаменел, словно не веря. Я стояла, из последних сил сохраняя хотя бы видимость спокойствия.

— Как вам будет угодно, — наконец сказал он, резко повернулся и зашагал обратно к костру. Я медленно прошла в дом Вивиан и рухнула на свое ложе. Никогда еще я не чувствовала себя такой покинутой и одинокой. Свернувшись калачиком под плащом, я долго лежала в темноте, пока глаза сами не закрылись.

Белый густой туман, точно кисель, струился по каменному полу, ноги вязнули в нем, каждый шаг давался с большим трудом. На этот раз комната казалось еще больше. Она была пуста, лишь паж с малиновом берете стоял с факелом, укоризненно качая головой при виде меня:

— Они заняты.

Я даже не удостоила его ответом. Мне надо, очень надо добраться до стола, за которым сидят двое. На этот раз они меня ждут, с любопытством наблюдая за моими усилиями. Так маленький мальчик разглядывает муху, увязшую в сиропе. Мне приходится стиснуть зубы, чтобы дойти. Наконец, в изнеможении я буквально падаю вперед, хватаясь руками за край стола. Дышать становилось все тяжелее, грудь будто сковало чем-то. Две пары безжалостных синих глаз с интересом следят за мной.

— И что дальше? — спрашиваю я, превозмогая боль в груди. Они переглядываются. Наконец один из них кивает:

— Дальше, как и всегда — выбор.

— Чей?

— Никто не знает, — он с улыбкой протягивает колоду уже знакомых карт, — Выбери карту…