Кельты

Цезарь, не утруждавший себя увековечиванием подлинной истории галльских культов, мимоходом замечает, что кельты считали величайшим из богов Меркурия, а Аполлон, Марс, Юпитер и Минерва тоже были у них в чести. Латинские надписи на поздних галло-римских памятниках свидетельствуют, что принимать на веру это утверждение не стоит. В ассоциативном ряду, который вызывали у кельтов многочисленные имена местных божеств, высеченные на алтарях, первое место занимает Марс, за ним следуют Меркурий, Аполлон, Юпитер и другие. Но подобное на первый взгляд уподобление кельтских богов римским, по сути, — не более чем указание на сходство между каким-либо римским богом и одной из ипостасей любого кельтского племенного божества. Иногда кельтское имя связано одновременно с именами Марса и Меркурия — и даже в таких случаях природа кельтского божества не раскрывается полностью.

Неосведомленностью или же равнодушием к кельтским культам объясняется и неточность, допущенная в I веке н. э. Луканом, наделившим необыкновенно высоким статусом трех известных ему кельтских богов — Тараниса (Taranis), Тевтата (Teutates) и Езуса (Еsus) (фото 74). Массив галло-римских надписей не дает ясного представления о божествах, которым принадлежат эти имена, однако в них можно усмотреть эпитеты, подходящие любому кельтскому племенному богу. Комментаторы поэмы Лукана «Фарсалия» обычно сравнивают Тараниса с Диспатером и Юпитером, а Тевтата и Езуса — с Меркурием и Марсом. Этимология кельтских имен очевидна: Taranis соотносится со словом, означающим «гром», Teutates содержит корень слова «народ, люди», а Еsus, возможно, означает «хозяин».

Не все посвящения, содержащие имена кельтских божеств и обнаруженные на алтарях или вотивных пластинах, сопровождаются иконографией, но иногда с их помощью можно идентифицировать неподписанные изображения — к примеру, памятники рогатому богу Цернунну, великой королеве и богине-лошади Эпоне, Суцеллу и Нантосвельте. Но это не означает, что по характерным атрибутам изображения всегда удается угадать, какому богу оно посвящено; практически невозможно это сделать в тех случаях, когда речь идет об изваяниях, найденных за пределами территорий, где сохранились письменные свидетельства. Существует также значительное число изображений и символов, местные древние названия которых восстановить нельзя.

Прежде всего это фигуры трехголового или трехликого бога и сидящего божества, изображавшегося со змеей, с колесом или на лошади, попирающей коленопреклоненного великана. Карта территориального распространения подобных памятников демонстрирует как предельную концентрацию культов, так и их рассеяние на обширных землях (карта 7). Трехголовому богу поклонялись в белгских владениях между Уазой, Марной и Мозелем, но его изваяния находят также в Бургундии и в более южных районах. Изображения бога с колесом обнаружены в Центральном массиве и долине Нижней Роны, изредка они встречаются и на территориях к северо-востоку от этих земель, до Шампани и Рейна. Культ всадника и коленопреклоненного великана был сосредоточен на большом пространстве по обе стороны Среднего Рейна, отдельные его следы присутствуют также в Восточной и Центральной Галлии. Можно привести и другие примеры, но тенденция ясна и без того: региональные предпочтения в рамках общей для всех иконографии.

Широта географического распространения вышеуказанных памятников свидетельствует о том, что в процесс было вовлечено большое количество племен, и можно заподозрить существование в ту эпоху особой группы людей, чьим долгом была романизация местных культов и отбор изображений, при этом любое из них могло быть не местным, а заимствованным кельтами из других культур. Однако нет никаких сомнений, что времена, когда создавались такие памятники, отмечены великим смешением имен кельтских божеств. В более ранние периоды это проявлялось не так отчетливо, но, к примеру, на землях треверов поклонялись богиням, которых называли Матроны, или богини-Матери, Эпона, Сирона и Росмерта; этот список можно дополнить и другими именами.

Карта 7. Географическое распределение двух основных иконографических типов галльских божеств

Римская Британия. В римской Британии вырисовывается схожая ситуация, и эпиграфика служит важным, но не самым значимым источником имен островных божеств. Британский иконографический материал не так богат и разнообразен, как галльский, а вотивные надписи территориально сосредоточены в тех местах, которые служили военными и торговыми центрами.