Кемаль Ататюрк

В этой напряженной атмосфере один из самых молодых соратников Кемаля, капитан Хюсрев, пишет Карабекиру, выражая свое крайнее беспокойство: «Что нас ожидает?» Молодой офицер видит лишь одно решение: «Попытаться адаптировать принципы большевиков и установить с ними отношения при условии сохранения существующих законов и традиций турок».

Это очень обрадовало бы Москву. Ведь с момента высадки союзников в Крыму и их интервенции на Кавказ в конце 1918 года чтобы помочь Белому движению и преградить путь большевикам, выход России в Средиземное море снова находился под угрозой. Как писал военный корреспондент «Таймс», «проливы Босфор и Дарданеллы не только давали союзникам контроль над Черным морем и защиту дороги в Индию, но и предоставляли также наилучшее средство для влияния на политику России». Москва не бездействовала перед угрозой союзников. В Стамбуле большевики создают первую группу коммунистов осенью 1918 года, и члены таких организаций, как «Каракол» и «Мессаи», также не оставались равнодушными к идеям большевиков. Но настоящая контратака связана с Первым конгрессом Коминтерна в марте 1919 года, решившим организовать экспорт коммунизма во все страны; Восток, ближний и дальний, стал привилегированной мишенью новых руководителей России. «Восток — ахиллесова пята капитализма», — утверждал Субхи [24].

Будущему главе коммунистической партии Турции было тогда 36 лет. Ничто не предвещало, что Субхи, сын губернатора, доктор права университета Стамбула, имеющий диплом Школы политических знаний Парижа, станет активным революционером. Сначала он вступает в османскую социалистическую партию; в 1914 году перебирается в Россию и через три года, став, по словам одного из советских авторов, «живым свидетелем октябрьских сражений», вступает в партию большевиков и становится ответственным за пропаганду в составе мусульманского бюро.

Но для большевиков пропаганды недостаточно: они нуждаются в партнерах и союзниках, таких как анатолийские националисты.

Карабекир, имевший опыт общения с большевиками на Кавказе и не забывший враждебные отношения между Турцией и северным соседом, не спешил с ответом юному другу Хюсреву [25].

Амасийский протокол

Когда Карабекир ответил, Кемаля и его соратников уже не было в Хавзе — они прибыли в Амасью. По прибытии Кемаль вышел на балкон мэрии и обратился к толпе с речью: «Жители Амасьи, султан и его правительство оказались в плену у союзников. Страна — на краю пропасти. Мы с вами должны найти решение, чтобы положить конец этому трагическому положению. Жители Амасьи, мы должны сбросить оковы, смыть позор, мы будем защищать нашу родину до последнего камня!»

Освободить султана и правительство, сражаться, защищая родину, — какой турок откажется от этого? И насколько символично бросить подобный призыв в Амасье! Амасья, главный город на пути из Самсуна в Сивас, — древняя резиденция первых османских султанов; ее шелковые прядильни были разрушены в результате одного из коммерческих договоров, навязанного европейцами османам в прошлом веке. Тем не менее город остается активным центром торговли, а ряд религиозных школ принес ему имя «Оксфорд Анатолии».

Через два дня после прибытия Кемаля, 19 июня, к нему присоединились Рауф и Фуад. Рауф покинул Стамбул незаметно — куда смотрели британские спецслужбы? Он направился в Западную Анатолию, где встречался с военными командирами и отрядами, сражающимися с греками, выяснял их возможности, снаряжение, их боевой дух. В свою очередь, Кемаль отправил телеграмму в Эдирне командующему 1-м корпусом армии полковнику Каферу Тайяру. На западных границах империи Тайяр обеспечивал поддержку армией Ассоциации защиты прав Фракии. Кемаль призвал его присоединиться к движению сопротивления анатолийцев.

Как и в Шишли, Кемаль, Рауф и Фуад принялись за работу. «Мы начали обсуждать проблемы страны», — телеграфировали они Карабекиру, который командовал наиболее закаленными в боях войсками, человеку осторожному, не верившему в бескорыстную помощь Москвы. Он посоветовал друзьям в Амасье более тщательно выяснить всё про большевизм. Кемаль не разделял опасений Карабекира: он ответил ему, что мусульмане России живут при режиме большевиков, и добавил, что следует вступить в переговоры как можно скорее, чтобы получить материальную помощь, при единственном условии: не разрешать Красной армии войти в Анатолию. Кемаль и Фуад очень долго спорили по поводу большевиков: можно ли с ними сотрудничать?