Кембриджская история капитализма. Том 2. Распространение капитализма: 1848 — наши дни

Советская история ставит перед нами два вопроса относительно развития. Первый вопрос – почему в 1928-1970-е годы экономика росла так быстро. Советские фирмы находились в собственности у государства, и объем вложений (как и направления их использования) определял Госплан. Координация в экономике осуществлялась методом планирования материальных балансов – подхода, при котором плановые органы определяли совокупный объем производства большинства видов продукции и, исходя из этой совокупной величины, спускали отдельным фирмам задания. Стремительный рост базировался на четырех предпосылках. Во-первых, повышенная доля инвестиций направлялась в металлургическую, строительную и машиностроительную отрасль, благодаря чему можно было быстро создать основной капитал. Во-вторых, основной целью фирм было не получение прибыли, а выполнение заданий по выпуску, спускаемых из центрального планового органа. В-третьих, фирмы не были ограничены по издержкам, поскольку это могло помешать им выполнить задание. Фирмы получали банковские займы, чтобы покрыть свои издержки и, таким образом, действовали в условиях «мягких бюджетных ограничений» в отличие от «жестких бюджетных ограничений» у капиталистических фирм. В-четвертых, стремительно расширялась система образования, целью которой была подготовка для промышленной экономики инженеров, управленцев и рабочих.

В таком режиме душевой ВВП стремительно возрастал. Это достигалось за счет как ускоренного роста ВВП, так и снижения темпов роста населения. ВВП увеличивался стремительно, поскольку вложения в производство средств производства вели к быстрому росту физического основного капитала и поскольку расширение системы образования приводило к тем же последствиям для человеческого капитала. В условиях, когда фирмам ставились задания по выпуску, их управляющие сосредоточивали силы на увеличении производства, а мягкие бюджетные ограничения позволяли прибыльно увеличивать занятость при наличии структурной безработицы в сельском хозяйстве.

Также душевой доход стремительно увеличивался из-за медленного роста населения. Решающую роль в этом сыграл вовсе не политический террор Сталина и не вторжение гитлеровских армий, а падение коэффициента рождаемости. В 1920-е годы советские женщины в среднем имели семь детей, что соответствовало обычному значению в очень бедных странах. К 1960-м годам среднее число детей на одну женщину упало до трех. За этим снижением крылись те же самые причины, что и в других бедных странах – рост уровня образования женщин и вовлечение их в оплачиваемый труд за пределами домашнего хозяйства. Эти тенденции были обусловлены советской политикой в сфере образования и занятости.

Второй важный вопрос, который ставит советская экономическая история, – почему после 1970-х годов темпы роста снизились. Экономисты спорили о причинах и предложили широкий спектр ответов. По мнению одних, диктатура сковывала свободу мысли и изобретательство, по мнению других – слишком много ресурсов НИОКР направлялось в военную сферу в ущерб гражданской промышленности. Третья группа авторов видела в этом доказательство невозможности экономического планирования. По мнению четвертых, развитие промышленности за счет сельского хозяйства привело к исчерпанию излишков рабочей силы. По мнению пятых, стимулы фирм искажались из-за плановых заданий по выпуску и мягких бюджетных ограничений, заставляя их скапливать труд и другие ресурсы, вместо того чтобы высвобождать их для других игроков в экономике. Рассмотреть этот вопрос полезно в свете китайской истории, к которой мы вскоре перейдем.

Индустриализация «Большого толчка»: Япония

Для Японии Вторая мировая война окончилась сокрушительным поражением. Воссоздавать с ровного места предстояло не только промышленность, – пересматривать пришлось и те национальные ориентиры, которые определяли развитие страны со времен реставрации Мэйдзи. С империализмом было покончено, от лозунга «сильная армия – богатая страна» осталась только «богатая страна». И эту задачу Япония решила исключительно успешно. Темпы роста душевого ВВП поднялись с 2 % в год в 1870–1940 годах до 5,9 % в 1950–1990 годах. Наивысших темпов страна достигла в период с 1953 по 1973 год, когда ее душевой ВВП рос на 8 % в год. В результате по уровню жизни Япония сравнялась с богатыми странами.

И добиться столь впечатляющих успехов она смогла лишь полностью пересмотрев политику в области технологий, сформулированную в период Мэйдзи. Вместо того чтобы приспосабливать западные технологии к условиям низких зарплат (то есть сокращать использование капитала и повышать использование труда), Япония нацелилась на самые крупномасштабные и капиталоемкие технологии. На развалинах войны выросла передовая промышленная экономика, и цены на факторы производства приспособились к новым капиталоемким условиям, а не наоборот.