Кэндлстон — пожиратель света

Бонни показала на парящую дымку из искр.

— Там Мерлин?

Непокорная шевелюра профессора взметнулась наподобие облака.

— Да, по-моему. Он ждет следующего шага.

— Следующего шага, — повторил Уолтер. — Что вы имеете в виду?

Профессор положил руку на инвалидную коляску и повернулся к Эшли.

— Время пришло, мисс Столворт. Не знаю, сможет ли ваш дедушка вас услышать, но не хотите ли вы сказать ему что-нибудь еще?

Эшли улыбнулась:

— По-моему, мы оба готовы.

Профессор прикрыл бледную, обмякшую руку дедушки своим пальто и вдруг удивленно поднял брови. Он пошарил под пальто и из внутреннего кармана извлек дневник Мерлина. Парящее световое облако ринулось вниз и окутало древнюю книгу. Во вспышке света книга растворилась и слилась с искристым вихрем Мерлина. Затем облако спустилось на дедушку Эшли, подхватило его тело и превратило в еще один искрящийся вихрь света. Инвалидная коляска опустела, только на сиденье осталось лежать пальто профессора. Этот вихрь закружил вокруг головы Эшли, окутывая ее ослепительным сиянием. Она закрыла глаза и улыбалась, как если бы слушала тайное послание. Затем вихрь последовал за вихрем Мерлина. Они облетели остающихся на земле и взмыли в небеса. Когда их мерцание растаяло вдали, мрак снова сгустился. И лишь ореол Экскалибура остался единственным источником света.

Билли уперся острием меча в землю.

— Профессор, что сейчас было?

— Мерлин забрал с собой дедушку Эшли. — Профессор снял пальто с инвалидной коляски и накинул на себя. Он вздохнул, из его рта вырвался белый парок. — Таков естественный ход вещей. Решение о том, кому жить, a кому умирать, лучше всего предоставить руце Божией.

Эшли подошла к профессору:

— Дедушка говорил со мной из того облака света. Он сказал: «Эшли, я обрел новое тело. Жду не дождусь, когда услышу, как хорошо оно умеет петь».

Профессор похлопал Эшли по руке, открыл рот, как будто собирался что-то сказать, но потом покачал головой и снова похлопал ее по руке.

— Эшли! — послышался слабый голос Деррика.

Эшли повернулась на голос. Деррик сидел, прислонившись к камню, подняв голову к небу. Эшли подбежала к нему.

— Как ты?

Деррик улыбнулся и звонко, взволнованно сказал:

— Я видел его!

— Кого?

— Твоего дедушку. Я видел свет, всего на секунду, а потом его лицо. Я сразу понял, что это он.

Эшли опустилась рядом с мальчиком на колени и провела ладонью у его лица.

— А сейчас ты что-нибудь видишь?

— Нет. Это продолжалось всего миг, но напомнило мне о том, что однажды я снова его увижу. — Деррик поднял руку и дернул Эшли за рукав. — И еще… Теперь я знаю, как действует транслюминация. — Он погладил ее рукав тонкими пальцами. — Хочешь, я тебе расскажу?

Эшли накрыла его руку своей и улыбнулась.

— Конечно, Деррик. Расскажи, как она действует.

— Это свет, Эшли. Именно благодаря свету мы видим.

Улыбка на лице Эшли сменилась задумчивостью. Целую минуту она находилась будто в трансе, лицевые мышцы расслаблены и неподвижны. Наконец, она очнулась:

— Придется мне подумать об этом. — Она подвела Деррика к профессору, Бонни и драконам. — Пошли. Надо придумать, как выбраться отсюда.

Подошел Билли. Бонни сидела на земле по-турецки, ноги ее были закрыты рваной грязной сорочкой. Медленно наклонившись, чувствуя, как болят все мышцы, Билли сел.

— Мне надо отдохнуть. Эта транслюминация — очень утомительная штука, — сказал он.

— Ты серьезно ранен? — спросила Бонни.

Он потрогал шею.

— Порез неглубокий. Ступня болит гораздо сильнее.

Эшли начала расшнуровывать искореженный ботинок Билли.

— Хочешь, я взгляну?

Билли покачал головой:

— Другим хуже, чем мне.

Уолтер плюхнулся на камень рядом с другом.

— Ага, меня здорово саданул в плечо этот ураган-переросток. По-моему, сегодня каждый из нас отдал за победу хотя бы немного крови.

Бонни закатала рукав Эшли.

— Кстати, сестренка, о крови. Что за новости насчет фоторецепторов?

Эшли вытянула руку и приложила ее к руке Бонни.

— По-моему, ты правильно назвала меня сестренкой. — Она провела пальцем по шрамам Бонни, а потом по собственной отметине от иглы. — Дедушка открыл мне, что его невестка, моя мать, была драконом. Потом я расскажу тебе все подробно, но кажется, Девин убил моих родителей, а дедушка подменил записи о моем рождении и говорил всем, что я родилась от его сына и другой женщины. Он решил, что лучше всего держать меня под самым носом Девина, там, где убийца меньше всего рассчитывал меня найти. Я должна была работать с ним и твоим отцом.

Когда Эшли упомянула доктора Коннера, Бонни опустила голову. Эшли ласково обняла ее.

— Бонни, я сочувствую твоему горю. Знаю, сколько боли причинил тебе твой отец, но зато под конец он попытался защитить нас.

Уолтер ткнул пальцем в Эшли:

— Значит, ты тоже дракон? Вот круто! У меня трое друзей-драконов!

Эшли подошла к нему.

— Док называл нас «антрозилы». Мы полноценные люди и вместе с тем полноценные драконы.

— Антрозилы? — Уолтер покачал головой. — Нет, не звучит! Драконы — куда круче!